Крым глазами писателей Серебряного века

Только в долинах, поближе к горам, есть доходные имения, урожайные сады, табачные огороды. Но это уже не степь, это – уже преддверие горного Крыма, это – уж не царство кочевника-ногайца, когда-то завоевавшего страну своею плетью и колчаном стрел, а царство древнего поселянина Крыма – грека, итальянца, гота, которые сохранили под мусульманскою шапкою и при татарском языке свои родные вкусы садовника, рыбака и винодела…

Истинный Крым – не Крым степной орды, а Крым горных долин и южных морских берегов. Там уже не общий характер Новороссийской или Прикаспийской степи, а разнообразный живописный пейзаж итальянского или малоазиатского горного приморского юга. Там теснота, красота, своеобразность, неожиданность. Там реки, леса, моря и скалы, глубокие долины и заоблачные пастбища. Там многолюдные богатые селения и развалины древностей, виноград и кипарис, олива и смоковница, грушевые сады и табачные плантации. Там домашний буйвол и дикий олень, форель ручьев и устрица моря. Там все языки, все религии, все племена и промыслы, обломки всевозможных веков и народов собраны в тесных пределах одного крымского края, словно в своего рода драгоценный музей исторических этнографических и естественнонаучных редкостей.

Оттого-то Крым так привлекателен и нам русским, и иностранцам. Редко в каком другом месте на таком ограниченном пространстве можно изучать историю нескольких царств, археологию нескольких цивилизаций, этнографию самых разнообразных племен. Генуэзская крепость Цимбало в каких-нибудь 15 верстах от древнего эллинского и греческого Херсонеса, а столица готов Манкопия всего в 5–6 верстах и от Бахчисарая, «дворца садов» Менгли Гирея, и от ветхозаветного Киркора караимов.

В каком-нибудь Эски-Кермене – пещеры доисторических троглодитов, а рядом, в Инкермане, в Успенском ските – памятники первого христианства, первых проповедников и первых мучеников. Татарская мечеть, еврейская синагога, караимская синагога, армянская церковь, католический храм, лютеранская кирка, молельня менонита и молокана, – всё это в Крыму существует вместе, подобно тому как в его гаванях перемешиваются между собою звуки русского языка с турецким, греческим, еврейским, армянским, итальянским и прочими.

В Крыму нередкость видеть даже простонародье, которое говорит на трех языках. С другой стороны, отправьтесь от моря, с его дельфинами, кефалью, устрицами, крабами и полипами, через теребинты и кипарисы берега, через леса шелковиц и орехов, одевающие южные скаты, через сосновый высокоствольный бор, приютившийся еще выше, в буковые и грабовые леса яйлы и потом в низкорослую поросль можжевельника, одевающую вершины, в их заоблачные пастбища, с снеговыми пещерами, не тающими круглое лето, – и вы воочию познакомитесь почти со всеми поясами земной растительности, с фауной моря, леса и гор, не сворачивая с какого-нибудь одного Узеньбашского перевала…

Проезжая внимательным наблюдателем по дорогам Южного берега, вы, не слезая с коня, читаете целый практический курс геологии, потому что у вас на глазах вся жизнь и история горного хребта, поднявшего из недр земных свои куполы диорита и порфира, перевернувшего мимоходом нептунические пласты, где совсем вертикально, где углом, где самыми капризными изгибами, прокалившего также мимоходом слои глины в хрупкий и звонкий грифель огнем своей расплавленной массы…

Вы можете несколько лет изучать по книгам геологию в черноземной равнине России и не получить десятой доли того ясного и наглядного представления о ней, какое дается вам несколькими часами езды по природному геологическому музею горного Крыма.

Русскому Крым вдвое интереснее, чем всякому другому. Кроме того, что он «свой», кроме того, что жителю однообразной и голой равнины особенно в диковинку всё это крымское разнообразие и вся эта крымская живописность, – русскому Крым еще интересен исторически. В Крыму совершались подвиги его первых князей, подвиги его удалого казачества, первые смелые шаги ее торговли. В Крыму началось русское христианство, в Крыму несколько веков гнездился грозный враг России, сосавший ее кровь, обращавший южные области России в безлюдную пустыню и так долго не дававший необходимого ей доступа к южным морям… Словом, почти всё тысячелетие своей истории Россия была тесно связана с Крымом в своих судьбах – связана славою и страданиями, торговлею и войною…

Когда грубые французские воины XV века впервые «открыли» утонченную роскошную Италию, с ее райским климатом и чудными памятниками искусства, они, конечно, не почувствовали так сильно разницы между тем, что они знали прежде и что открылось вдруг перед ними, как чувствует это житель русского поля, русского леса, попадая в горный Крым через волшебные перевалы Чатырдага или Байдара.