Крым и крымчане

Не столь уж глупая идея, в которой нет ничего смешного. То же самое хотел осуществить австрийский император Иосиф II, собиравшийся поселить англичан в Галичине. И не стоит думать, будто эти ссыльные были какими-то жуткими головорезами, «убивцами» в крови по уши. Просто-напросто английские законы, без малейшей натяжки, были тогда самыми жестокими в Европе. «Нижняя планка» оказалась опущена крайне низко. Виселица либо вечная ссылка в Австралию ждали любого, кто украдет добра больше чем на пять шиллингов.

Много это или мало? В одном из английских романов конца XVIII столетия служанка из зажиточной, но не особенно богатой семьи (ее хозяин – простой сельский священник) покупает у другой служанки воротник из самых дешевых кружев для выходного платья. И платит семь шиллингов.

Вот и мерка. Укради этот воротничок какой-нибудь бродяга или мелкий воришка – и как минимум Австралия ему обеспечена, если не виселица. В положение форменного раба (ссыльных в Австралии открыто покупали фермеры) можно было угодить и за добытого браконьерским образом кролика, и за попытку создать профсоюз. Так что речь шла не о каких-то жутких преступниках…

С англичанами как-то не получилось (как и у австрийского императора), зато Потемкин переселил к себе 61 семейство корсиканцев. Он отказался лишь от американцев – в 1784 году изрядное число «лоялистов», то есть американцев, во время войны за независимость Штатов державших сторону англичан и потому после победы повстанцев вынужденных бежать, обратилось к светлейшему с прошением, желая поселиться в России. Потемкин отказал по причинам чисто идеологическим: «Они могут быть потомками тех, кто выехал из Англии во время революционных войн прошлого века и придерживаться взглядов, никоим образом неприемлемых в России».

По приказу Потемкина формировались полки из греков и казаков, высаживались леса, создавалась шелковая мануфактура, заводили плантации сахарного тростника, виноградники, фруктовые сады, развивали скотоводство. Уже в 1782 году в Херсоне обосновались многочисленные купцы. Кроме нескольких французских торговых фирм появились польская, константинопольская (принадлежавшая не турку, а европейцу), австрийская и русская.

В 1787 году состоялось знаменитое путешествие Екатерины в Новороссию и Крым. В то же самое время, увы, и родилась очередная «черная легенда» о «потемкинских деревнях». В Гамбурге вышла даже целая книга «Потемкин Таврический», набитая небылицами от корки до корки. Утверждалось, что поселения, которые императрица видела во время плавания по Днепру, на самом деле были чистейшей бутафорией – фасады домов якобы представляли собой раскрашенные картонные щиты, тысячи крестьян якобы привезли из России и заставили изображать местных. Все это – и декорации, и крестьян, и стада скота – будто бы за ночь перевозили на новое место, а потом демонстрировали Екатерине в качестве новых поселений. Херсонская крепость якобы тоже – сплошная картонная декорация и вскоре развалится от ветра, корабли Черноморского флота – одна видимость, сколочены из фанеры, а у кавалерийских полков нет лошадей.

В те времена еще не существовало терминов «черный пиар» и «информационная война», но действия, под эти термины подпадающие, уже применялись широко, впервые их пустили в ход еще ливонские немцы во времена войны с Грозным. Ну а потом, в связи с «развитием печатного дела на Западе», как выразился бы Остап Бендер, всевозможные пасквили хлынули лавиной.

Автор вышеназванного рукоблудия был прекрасно известен уже в те времена – саксонский посланник Георг фон Гельбиг, отроду не бывавший в описываемых им местах. Исторической точности ради нужно уточнить, что начал все же не он, а недоброжелатели Потемкина в Петербурге. Англичанка леди Крейвен писала, что петербуржцы рассказывают ей многое из того, что потом повторит в своем пасквиле Гельбиг. Но вывод сделала трезвый, писала, что эти слухи распространяют «завидующие Потемкину». «Тот факт, что он стал губернатором Тавриды и командующим стоящих там войск, вероятно, породил тысячу ложных слухов об этом крае, чтобы преуменьшить его достижения». Перед поездкой императрицы один из доверенных людей Потемкина докладывал: подобные слухи запускаются в оборот уже несколько лет, а императрице «доброжелатели» нашептывают, что она увидит лишь «раскрашенные ширмы»…

Дожившее кое-где до наших времен представление о бутафорских «потемкинских деревнях» – чистейшей воды брехня, уже во время той поездки разоблаченная по полной. Один из многочисленных биографов Потемкина С. Себаг Монтефиоре (несмотря на итальянскую фамилию, англичанин) резонно пишет: «Что же касается веселящихся поселян и их стад на берегах Днепра, то такие массы народа и животных никто бы не смог перемещать со скоростью движения флотилии, тем более по ночам. Неспособность Потемкина замаскировать свое фиаско с застрявшей кухней в Кайдаке, когда ему самому пришлось стряпать обед для двух монархов, только подтверждает, что он не мог перевозить тысячи людей и животных на огромные расстояния, чтобы обманывать своих гостей».