Крым. Ханы, султаны, цари. Взгляд на историю полуострова участника Крымской кампании

Самыми ранними жителями Крыма были киммерийцы — широко распространившаяся по миру ветвь человеческого рода, история которой полностью покрыта мраком. Но о том, что они жили на земле полуострова, ясно говорят название Киммерия, обозначавшее часть его во времена Геродота, и название Киммерийский Босфор, а также современные английские названия полуострова — нынешнее Crimea и более раннее Crim-Tatary. Этих исконных жителей изгнали с полуострова скифы. Слово «скифы» долго было у цивилизованных народов общим обозначением всех неизвестных им невежественных завоевателей. Завладев полуостровом, новые хозяева изгнали с него прежних обитателей — за исключением небольшого числа тех, кто смог удержаться в труднодоступных горах — совсем как уэльские кельты из наших старинных летописей. Одно из названий уэльских кельтов тоже «кимры», и некоторые ученые полагают, что наши кельты — одна из ветвей того же самого киммерийского народа. Они тоже отстаивали свои земли в горах Уэльса, сражаясь против захватчиков — саксонцев и нормандцев.

Дальше мы читаем о жившем в крымских горах народе тавров, которых нередко называли «тавроскифами». Это название могло произойти от древнего корня «тау», означавшего «гора», и указывать на место проживания народа. Весьма вероятно, что оно означает остаток киммерийцев, которые могли в итоге до какой-то степени смешаться с захватчиками. В результате этого слияния двух народов могло возникнуть смешанное сообщество, в точности соответствующее своему названию — тавро-скифы. Греки считали их дикарями, которые сражаются камнями и дубинами, жестоки к чужеземцам и не строят себе жилищ, а живут в отверстиях скал и выбитых ударами гонимых бурей волн пещерах на побережье. Из-за такого нрава местных жителей соседние с этими берегами воды и получили свое прежнее название — «негостеприимное море», а по имени народа тавров полуостров получил название Таврика, под которым был известен в классический период Античности. В слегка измененной форме Таврида оно теперь обозначает русскую провинцию, в состав которой входит Крым, а также дворец в Санкт-Петербурге на берегу Невы, который императрица Екатерина подарила Потемкину в награду за присоединение этого края к ее империи.

Легенда об Ифигении в Тавриде, которую любили пересказывать в приукрашенной форме поэты Древнего мира, а Еврипид написал на ее сюжет одну из своих драм, рассказывает о жизни варваров-тавров или тавро-скифов в те времена, когда они уже строили на своей земле храмы и совершали в них кровавые обряды. Руководила обрядом девственная жрица, а жертвами были мужчины, обычно чужеземцы, которых кораблекрушение выбросило на берега полуострова. Самый смертоносный среди этих храмов, вызывавший наибольший ужас, стоял на том величественном выступе южного берега, который позже стал называться мысом Партениум. Этот храм был посвящен Диане Таврической, и, по словам Еврипида, который записал устную традицию, образ этой богини, стоявший в храме, упал в свой алтарь с неба. Это же предание через пять столетий после греческого драматурга повторял глава городской администрации Эфеса, но связывал его с Дианой Эфесской. Согласно легенде, Ифигения, дочь Агамемнона, когда обет, данный отцом, обрек ее на безвременную смерть, была благодаря вмешательству Дианы спасена от гибели и переправлена в Тавриду, чтобы там руководить кровавыми обрядами в честь этой богини. Она оплакивала свою судьбу, считая эту обязанность ужасной и отвратительной. Вот ее жалоба, сочиненная поэтом: «Теперь я живу на чужбине, в неуютном доме у неласкового моря, незамужняя, бездетная, без города, без друзей. Я не пою в честь Юноны в Аргосе и не сижу у приятно шумящего ткацкого станка, украшая с помощью челнока образы Афинской Паллады и титанов. Нет, я пятнаю алтари кровью чужеземцев, жалобно вскрикивая и проливая слезы жалости». Два ее земляка, Орест и Пилад, самые близкие друзья, отправляются в путь по волнам Эвксинского моря. Им поручено увезти образ богини в страну афинян. Используя силу огромной волны, они попадают в маленькую бухту возле храма и рассчитывают прятаться в ней, пока благоприятный случай не поможет им выполнить их намерение. Но местные жители обнаруживают их и приводят к жрице, чтобы она выполнила над этими чужеземцами подготовительные обряды, а потом принесла обоих в жертву. Ифигения узнает в Оресте своего брата, последнюю опору дома ее предков. С помощью хитрости все трое бегут из Тавриды и увозят с собой статую Таврической Дианы.