Крым в годы смуты (1917–1921 гг.)

19 марта на созванном в Севастополе по инициативе прибывшего из Москвы левого эсера В. Б. Спиро экстренном заседании Таврического ЦИК советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов от имени I губернского съезда советов, поименованного Учредительным, принимается декрет, которым провозглашается – в составе Симферопольского, Феодосийского, Ялтинского, Евпаторийского, Мелитопольского, Бердянского, Перекопского и Днепровского уездов – Таврическая Республика советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. ЦИК также сформировал Совет Народных Комиссаров, который возглавил прибывший в Крым в марте по направлению ЦК РКП(б) партработник А. И. Слуцкий²³⁵. Во властные органы входили большевики Н. И. Пахомов (председатель исполкома Мелитопольского совета, стал членом ЦИК), Я. Ю. Тарвацкий (также член ЦИК), С. П. Новосельский, Ю. П. Гавен (член ЦИК), И. К. Фирдевс, левые эсеры И. Н. Семенов (заместитель председателя ЦИК, будущий большевик), С. С. Акимочкин, В. Гоголашвили и др.

Когда из Москвы вернулись А. И. Коляденко и С. П. Новосельский, ездившие в Совнарком Советской России за кредитами и получившие там соответствующие указания, в ночь с 21 на 22 марта Таврический ЦИК, подтвердив создание республики – теперь она была названа Социалистической Советской Республикой Тавриды (ССРТ), – ограничил ее территорию (с целью избежать осложнений с Германией и Украинской Народной Республикой) Крымским полуостровом. В дальнейшем, однако, руководители ССРТ подчеркивали принадлежность трех северных уездов республике.

О придании хотя бы вида законности при провозглашении Республики Тавриды, видимо, вообще не думали. Ее создавали с явными отступлениями от положений Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа.

Ни Таврический ЦИК, ни Совнарком даже не ставили вопроса о флаге, гимне и гербе новоиспеченного образования. Не шла речь и о Конституции Республики Тавриды.

В литературе утвердилось одностороннее мнение о том, что решение о создании в Крыму республики было принято исключительно по инициативе центра. Действительно, ЦК РКП(б) рассматривал образование республики в Крыму как одно из звеньев в формировании единого фронта обороны Юга от кайзеровских агрессоров (об этом – решения ЦК большевиков и ЦИК Украинской Советской Республики, письмо В. И. Ленина Г. К. Орджоникидзе 14 марта и др.²³⁶). Однако, по мнению И. К. Фирдевса, идея создания республики на полуострове витала в воздухе. «Мы установили сепаратистский момент, – пишет он, – говорили, что Крым нужно сохранить как отдельную республику»²³⁷. Причем соображения в пользу республики на месте заметно расходились с замыслами центра. Если В. И. Ленин рассчитывал измотать германские части на Юге, то крымчане склонялись не столько к надеждам на оборону, сколько к поискам компромисса с противником, нейтралитета. А. И. Слуцкий говорил на делегатском собрании представителей береговых и судовых частей, мастерских Севастополя 17 апреля: «Мы определенно заявляем о том, что республика полуострова Крым не входит в территорию Украины… Броситься в войну мы не можем, так как Красная армия (в Крыму. – Авт.) превратилась в банду мародеров»²³⁸. Его поддержал Н. А. Пожаров. Мнение о никуда не годном состоянии красноармейских частей вполне разделяли и противники большевиков.

Среди крымских руководителей также существовало опасение, что полуостров может быть поглощен Украиной. Создание республики виделось как защита от данных поползновений. Как писал в связи с этим орган левых эсеров: «Это единственно правильный и единственно возможный выход из создавшегося положения вещей. (…)…Разноплеменный, богатый различными историческими метаморфозами Крым должен жить и развиваться своей самобытной жизнью»²³⁹.

В начале апреля 1918 года Слуцкий послал телеграмму в СНК РСФСР с просьбой срочно подтвердить, что «Крым к Украине не отходит»²⁴⁰. В ответ нарком по делам национальностей И. В. Сталин телеграфировал председателю Севастопольского совета, что слухи об отходе Крыма к Украине ложны, что, «по имеющемуся у нас документу германского правительства, ни немцы, ни Киев на Крым не претендуют, берут только материковую часть Таврической губернии»²⁴¹. Понятно, что немцы просто вводили правительство Советской России в заблуждение, а Украина, имея такого сильного конкурента, как Германия, не в состоянии была аннексировать Крым, хотя готова была помочь Германии в его захвате.

Точку в решении вопроса о республике поставили, по всей видимости, телеграфные переговоры А. И. Слуцкого и Ж. А. Миллера с наркомнацем Советской России И. В. Сталиным, о которых вспоминают И. К. Фирдевс и Ю. П. Гавен.