Крым в годы смуты (1917–1921 гг.)

Подлинным бичом Крыма была в 1918 году безработица. Нарком труда, рабочий-печатник Ф. Шиханович, со всей энергией взялся за ее искоренение. Он понимал, что помощь безработным и вовлечение их в сельскохозяйственный труд проблемы не решат. «…Не в общественных работах вижу я спасение от безработицы, а в поднятии промышленности и производительных сил вообще»²⁵¹, – разумно рассуждал он. Другое дело, что политика «кавалерийской атаки на капитал» не поднимала, а разрушала производительные силы, поэтому безработица продолжала расти, усиливая социальную напряженность.

28 марта специальным декретом, инициированным Шихановичем, упразднялись фабричные инспекции. В этот же день Совнарком принимает декрет об организации центрального и местного комитетов по борьбе с безработицей. 2 апреля нарком труда издает приказ о порядке найма и увольнения рабочих и служащих, который теперь осуществлялся исключительно через фабрично-заводские комитеты и профсоюзы. Профсоюзы обязаны тщательно следить за исполнением закона о 8-часовом рабочем дне, о воспрещении аккордных, сверхурочных и праздничных работ, выделив для этого особые контрольные комиссии. За неисполнение данного приказа, распространяемого на все частные и государственные предприятия, виновные должны нести ответственность перед Военно-революционным судом²⁵². 16 апреля декретом СНК вводится рабочий контроль на мельницах.

Не бездействовал и народный комиссариат просвещения, хотя далеко не каждая его инициатива реализовывалась на практике. Своим распоряжением он потребовал во всех городах и селах организовать бесплатные вечерние классы и при них школы грамоты для популяризации научных знаний²⁵³. В Ялте был открыт «солдатский университет». 15 апреля наркомпрос издал декрет о введении новой орфографии и правописания во всех учреждениях и типографиях Республики Тавриды²⁵⁴. Предпринимались меры по охране на местах памятников археологии, культуры и искусства, сохранению музеев и библиотек, в том числе частных лиц. К этой деятельности привлекались не только органы просвещения. Так, 17 апреля наркомат внутренних дел отдает распоряжение Ялтинскому уездному совету организовать охрану библиотеки и коллекции известного ученого, краеведа, инженера

А. Л. Бертье-Делагарда²⁵⁵. Кстати, еще 5 марта М. А. Волошин в уездном совете рабочих, военных и крестьянских депутатов получает «Охранительное свидетельство» о неприкосновенности своего дома, а 8 марта – в уездной земельной управе мандат, удостоверяющий, что «усадебное место с садом, огородом и домом» в деревне Коктебель «остаются в пользовании» «поэта-художника»²⁵⁶.

С 1916 года в число наиострейших для населения вопросов стал выдвигаться продовольственный. Весной 1918-го Крым еще мог себя обеспечивать (карточная система действовала только в Севастополе). Тем более важной считалась задача поставок сельхозпродукции в центральные районы, на чем самым активным образом настаивала Москва, засыпая Симферополь телеграммами.

Сколько же хлеба было вывезено из Крыма? Ю. П. Гавен дает цифру 3,5 миллиона пудов (с середины января до середины апреля 1918 года)²⁵⁷. Современный исследователь – 5 миллионов пудов²⁵⁸. Реквизиции, сопровождавшие выполнение поставленной центром задачи, донельзя раздражали крестьянство. Справедливости ради отметим, что центр пытался вести натуральный продуктообмен с Тавридой. Но об его эквивалентности говорить не приходится. На съезде советов Таврической губернии сообщалось: на полуостров прибыло 14 вагонов мануфактуры и обуви. Как видим, цифровые показатели явно несопоставимы.

Выкачка продовольствия из Крыма неминуемо вела к серьезнейшему кризису. Наркомат земледелия пытался улучшить ситуацию. Чтобы снабдить крестьян семенным материалом для посева началось его изъятие у «кулаков». Однако их обложение дало приблизительно 600 пудов семян, чего явно было недостаточно. Для сохранения племенного скота Феодосийский совет запретил убой телят, не достигших двухлетнего возраста.

Попытка наркома по продовольствию левого эсера А. В. Столяра приостановить отгрузку хлеба для отправки на север для создания шестимесячного запаса в Тавриде привели к окрику наркома продовольствия РСФСР А. Д. Цюрупы с обвинением в «узком сепаратизме Крымской республики» и снятию Столяра с должности²⁵⁹, на которую 8 апреля был назначен большевик И. Ф. Федосеев, столяр по профессии.

Кризис коснулся и всей экономики края в целом. Были остановлены практически все крупные предприятия, в том числе Севастопольский морской завод и завод А. А. Анатра. Чтобы не допустить полного развала железнодорожного транспорта нарком путей сообщения левый эсер С. Коробцов 1 апреля внес на рассмотрение Совнаркома Республики Тавриды вопрос о диктатуре на железных дорогах. Для его решения традиционно создана комиссия, в которую, помимо самого Коробцова, вошли председатель СНК А. И. Слуцкий и нарком внутренних дел С. П. Новосельский, но до падения Республики Тавриды эту диктатуру так и не смогли ввести²⁶⁰.