Крымская империя. От ханства к Новороссии

Но великороссы, в отличие от малороссов, рвались на родину из крымской тюрьмы и бежали при первой возможности. У них была родина, была вера, а в русских воеводствах, в родных городах и деревнях ждали свои. В 1674 году в Киев, который принадлежал великороссам по итогам войны с поляками, пришли шестеро выходцев: один из них, Дмитрий Алексеев из Полтавы, провел в плену тридцать семь лет, причем трудился на галерах. Ему удалось бежать, и Алексеев добрался до своих. Бежали при первой возможности и те русичи, что попали в плен после Конотопской и Чудновской битв. Оставаться в Крыму ни кулом, ни рабом не хотел никто. Из московитов получались дурные невольники…

Кстати, сколько рабов и кулов обитало в Крыму? Абсолютных цифр, естественно, нет, и мы вынуждены ограничиться оценочными. Крымцы могли выставить в поле 50 000 бойцов. Вероятно, эта цифра достигалась в результате мобилизации каждого десятого члена орды. Значит, население степной части ханства составляло 500 000 человек. Какое число рабов они имели? В среднем одного раба на семью? То есть те же пятьдесят тысяч? Это возможно. Османское правительство требует у хана Адиль-Гирея передать 20 000 рабов. Задача оказывается вполне реальной: в Крыму живет больше двадцати тысяч невольников. Другой вопрос, что с ними не захотело расстаться само население. Оно и оказывается главным собственником «живого товара». Хан – всего лишь первый среди равных. У него, может быть, имеется несколько сотен рабов для обслуживания двора и работы в солеварнях, но не более. Поэтому вождь орды вынужден обобрать самих ордынцев. Следовательно, 20 000 рабов, трудившихся на татар, – это нижняя граница. Верхняя – 50 000; большее число было бы трудно прокормить и удержать от восстания, а восстаний рабов в Крыму мы не видим.

Численность кулов, то есть вольноотпущенников, оценить невозможно. Разумеется, Серко взял в плен далеко не всех, но сколько их еще осталось? Семь тысяч? Десять? Неизвестно, какое количество невольников выживало после шестилетней работы на господина и получало свободу. С другой стороны, часть вольноотпущенников принимала ислам, усваивала татарские обычаи и спустя два-три поколения превращалась в татар. Не будет преувеличением предположить, что немногочисленные города и поселки Крыма, а также деревни могли вместить пятнадцать – двадцать тысяч вольноотпущенников.

К слову, торговля мусульманскими невольниками в Османской империи не приветствовалась. Продавать в рабство можно было только гяуров, будь то негр, европеец или русич. Поэтому татары не стремились обращать пленников в ислам. Кое-кто из пленных принимал мусульманство, но явление не было массовым. Правда, доминиканский монах француз Жан де Люк, совершивший путешествие на Восток в первой половине XVII века, говорит обратное. Он утверждает, что «татары стараются принудить своих рабов принять магометанство, обещая под этим условием свободу, чем некоторых и совращают». Но ключевое слово – «некоторых». Принятие магометанства не носило массового характера, и отнюдь не из-за героизма русских пленных, а из-за расчетливости татар.

6. Выкуп

Польское правительство относилось довольно равнодушно к угнанным в рабство малороссам. Что неудивительно: для поляков православные были такими же чужаками, как и для крымских татар. Мы уже видели, как государь Речи Посполитой договаривается с крымцами о том, что они могут угонять в рабство малороссов при условии, что не тронут поляков. Причем перед нами не исторический анекдот, а реальные переговоры на уровне глав государств.

Правительство православного Русского царства заняло иную позицию. Иван Грозный предложил на обсуждение Стоглавому собору вопрос о выкупе пленных из мусульманских стран. Собор приговорил, что пленные в Константинополе, Крыму, Казани, Астрахани и татарских ордах должны выкупаться за счет царской казны. Сумма, потребная на выкуп, распределялась как посошный сбор, то есть налог с каждой сохи. Еще точнее, перед нами налог с участка обрабатываемой земли. Считалось, что выкуп – дело общее. Решение выкупать русских пленных приписывают не только Грозному, но и тогдашнему митрополиту Макарию. Некоторые церковники пошли дальше и возражали, что деньги можно бы взять из казны митрополита, чтобы не обременять крестьян дополнительными поборами. Но это возражение было снято большинством голосов: церковники аргументировали, что не вынесут расходов. Из этого можно судить, сколь большое число пленных сосредоточилось в Крыму к середине XVI века. К этому времени Русь была полем для охоты за людьми.