Крымская лихорадка

– Андрей, я отлично понимаю, что избиратель голосует не столько за политика, сколько за его лозунги. Я знаю также, что в политике важны не намерения, а результаты. Не поверишь, я уже думаю, что удастся сделать за первые сто дней, а что не удастся. Так вот… Я сделаю борьбу с преступностью публичной. И народ будет сам делать выводы: что делается и что не делается. Если Валебный будет ставить мне палки в колеса, а Киев – смотреть на это сквозь пальцы, крымчане скажут: ага, вот кто мешает покончить с бандитами! Борьба с преступностью всегда была делом политическим. В Крыму она будет политической втройне. Если Киев будет мне мешать, мы просто изменим конституцию Крыма. Переведем министерство внутренних дел в прямое подчинение либо Верховному Совету Крыма, либо, что всего вероятней, мне как президенту.

Яшин мысленно соглашался с Носковым. Он был рад, что между ними устанавливаются доверительные, товарищеские отношения. Сама судьба дарила ему случай поработать рядом с человеком, который может в чем-то пойти впереди других политиков стран СНГ. И неважно, что Крым – всего лишь автономия. Главное – масштаб и потенциал руководителя.

Вошел глава службы безопасности Лев Сергеевич Иванов, склонился к уху Носкова.

– Говори вслух, у меня от Андрея Васильевича секретов нет.

Иванов сказал полушепотом:

– Но мы еще не осмотрели помещение.

Носков включил транзистор. В комнату ворвалась английская речь. И на этом фоне Иванов начал доклад:

– Позвольте озвучить срочное сообщение моего человека из Киева. Он уточняет информацию о планируемом на вас покушении. Это должно произойти прямо на телецентре, после ваших дебатов с Кузьминым перед вторым туром.

Несколько секунд Носков раздумывал. Потом сказал:

– Вы обеспечите мне безопасность?

– Силами охраны Федулова – едва ли.

– Что же мне делать?

– Отказаться от дебатов.

Носков сделал отметающий жест рукой.

– Об этом не может быть и речи. Запомните на будущее, подполковник. Вы не должны давать мне советы, которые могут привести к падению моей репутации.

– Но существует реальная угроза вашей жизни! – тихо воскликнул Иванов.

– Да черт с ней, этой угрозой. Как вы это себе представляете? Кузьмин приходит на дебаты, а я где-то отсиживаюсь? Это разрушение имиджа, политическое самоубийство. Неужели вы это не понимаете?

– Видимо, мне нужно привыкнуть как-то иначе мыслить, – пробормотал Иванов.

– Хорошо, что вы хоть это понимаете, – отрезал Носков. – Итак, я пойду на теледебаты, и вы будете рядом со мной.

– Естественно, я буду рядом с вами, но…

– Что “но”?

– Я уже сказал: силами существующей охраны полностью обеспечить вашу безопасность невозможно.

Иванов сделал движение шеей, как человек, который потеет сразу всем телом. Другой бы на его месте вынул носовой платок и вытер бы пот со лба. Но сказывалась привычка: подполковник, хотя и был не в мундире, не мог себе этого позволить.

– Насколько надежен ваш источник? – мрачно спросил Носков. – Можно ли вообще ему верить? Я могу согласиться, что меня хотят грохнуть. Но чтобы прямо на телецентре… Спецслужбы работают по-тихому, а тут какой-то цирк намечается.

– Источник сообщает, что в Безпеке используют фактор вашей конфронтацией с крымским криминалитетом. Хотят свалить это покушение на уголовников.

– А уголовники? Какой фактор используют они? Фактор моей конфронтации с Киевом?

– Вероятно, так.

– Что значит, вероятно? Вы знаете, что замышляет Безпека, но ничего не знаете о замыслах криминалитета?

– Пока нет, – честно ответил Иванов.

Яшину стало жаль его. Человек работает без году неделя. И, вероятно, не имел раньше никакого касательства с уголовным миром. Откуда ему черпать нужную информацию? Этого не мог не понимать Носков. Тогда какого лешего катит бочку? Срывает раздражение? Неужели боится? Бесстрашный Носков боится покушения? А почему нет, если до власти всего один шаг?

– Давайте сюда Федулова, – приказал Носков.

Иванов вышел и тут же вернулся с Федуловым. Казалось, тот стоял под дверью и только ждал, когда его позовут. В руках у него был какой-то сверток.

– Что это? – спросил Носков.

Федулов развернул сверток.

– Бронежилет скрытого ношения, Олег Степаныч. По нашему, броник. Вес всего полтора килограмма. Спасает от Макарова. Хотите примерить?

Носков даже не прикоснулся к бронежилету.

– А от автомата закроет?

– Нет, от автомата может закрыть только 10-килограмовый жилет.

– А от тэтэшника?

Федулов вздохнул.

– У тэтэшника другой тип пули.

– Ну и зачем ты мне его приволок? – неожиданно взвился Носков. – Где ты вообще его взял? Он же, наверно, немалых денег стоит? – Он оглядел поочередно Иванова и Федулова и продолжал их распекать. – Вы, ребята, просто детский сад. Так невозможно работать. Мне не бронежилеты нужны. Они не спасут от серьезной акции. Мне нужна информация: где, когда, какими силами меня хотят грохнуть? Игорь, у тебя ж прорва информаторов и среди “синих” и среди новых русских. Я не велю тебе передавать свою агентуру Льву Сергеевичу. Но ты можешь хотя бы узнать, кто меня заказал из уголовников?