Крымская война. Попутчики

– Дядя Спиро хотел назвать «Клитемнестра», в честь своей старой шхуны. Но я предложил другое название. Он спорить не стал, ведь это мы его захватили, а значит – в своем праве. Пароход будет называться «Улисс». Грекам ничего, понравилось – это же их герой!

– Улисс… – Казанкова прикрыла глаза, словно пробуя слово на вкус. – Это ведь то же самое, что «Одиссей»? А вы романтик, дорогой капитан. Царь Итаки, путешественник, мечтатель… красиво!

Белых, обожавший романы Алистера Маклина, имел в виду совсем не гомеровского персонажа. Но уточнять не стал – «Корабль Его Величества «Улисс» здесь еще не издали.

– Капитанаки сутками торчит в порту. Я и представить себе не мог, что можно так быстро подготовить корабль к походу…

– Да, я слышала, что греки по всему городу собирают для этого деньги, – кивнула Ефросинья Георгиевна. – И не только греки. Вчера дядюшкина супруга объявила подписку в дамском обществе. Со средствами у вас трудностей не будет – а вот как с командой?

– Отбоя нет! И греки, и русские – рыбаки, матросы с торговых судов. Есть немец, из колонистов, пароходный механик: услыхал, что шкипером у нас его соотечественник, и завербовался. Даже казачий офицер пришел. Хочу, говорит, бить бусурман на морском пути, как запорожцы бивали! Между прочим, тот самый Тюрморезов, которого греки-контрабандисты боятся как огня. Дядя Спиро, как увидел его, чуть дара речи не лишился.

Собеседница лукаво прищурилась.

– И что, взяли?

– А как не взять? Он ведь не один заявился, а с казачками! Пять молодцов, один другого страховиднее, при оружии. К морю привычны, из азовцев, до войны ловили турок-контрабандистов на военных баркасах. А уж когда показал бумагу с личным дозволением от графа Строганова – я сразу понял, в чем тут дело…

– Ну еще бы! – засмеялась Казанкова. – Не мог же дядюшка оставить вашу компанию без присмотра!

«А она, похоже, знала, – с опозданием понял Белых. – Ну, Фро, ну хитрюга…»

– Раз вы взяли казачков, то найдется место еще для одного человека? – продолжала дама. – Есть желающий, вы уж, пожалуйста, не откажите!

– Вообще-то у нас полный комплект, Ефросинья Георгиевна. Но, раз вы просите…

Ефросинья Георгиевна притворно нахмурилась и стукнула своего спутника веером по плечу:

– Какой вы гадкий, Жорж! Я же запретила называть меня этим ужасным именем! Но я прошу вас, если вы выполните свою клятву!

– Какую кля…

– Вот они, мужчины! – Женщина картинно возвела очи горе. – Уверяли, что готовы исполнить любой мой каприз и уже позабыли! Такой-то вы рыцарь?

– Но я ведь не отказываюсь, Ефро… – ох, простите, сударыня! Я не отказываюсь, совсем наоборот!

– А раз не отказываетесь – извольте исполнять! Дело в том, что новым членом экипажа буду я. И учтите: мне нужна отдельная каюта и, кроме того, уголок для горничной. К вечеру я пришлю список багажа, подумайте, где его разместить!

– А ваш дядюшка в курсе? – осторожно поинтересовался Белых. Опасную затею следовало пресечь на корню.

– Мон дье, разумеется, нет! – фыркнула Казанкова. – И если он хотя бы заподозрит – немедленно запретит мне выходить из дому, а заодно и экспедицию вашу отменит. Он же знает, что я обязательно нарушу запрет и сбегу!

«…Вот и имей после этого дело с ба… э-э-э… с аристократками!»

Глава седьмая

I

Из книги Уильяма Гаррета «Два года в русском плену. Крымская эпопея»

«…Надеясь с пользой употребить досуг, я посетил лекцию, состоявшуюся вчера в библиотеке Морского собрания. Выступал военный врач по имени Pirogoff; он всего два дня, как приехал в Севастополь.

Доктор Фибих, посоветовавший мне это мероприятие, уверял, что при осаде крепости (состоится ли она теперь?) этот медик совершит переворот в полевой хирургии. Не знаю, не знаю; я всего лишь любитель, хотя мне и приходилось оказывать помощь корабельному хирургу, откровения русского Парацельса не показались мне убедительными.

К счастью, лекцию он читал по-немецки, иначе мое намерение пропало бы втуне – несмотря на все усилия, я едва овладел тремя дюжинами русских слов и оборотов. Но немецкий язык общепринят в медицинской среде, так что я понял почти все, что было сказано с трибуны.

Могу только сожалеть о том, что вместе со мной на лекции не присутствовал доктор Фибих. Они с мистером Блэкстормом со вчерашнего дня в отъезде. Я несколько обеспокоен – наше положение подданных враждебной державы, хоть и «некомбатантов», требует известной осторожности.

Но вернемся к лекции. Увы, доктор Pirogoff′ оказался приверженцем того богохульного и шарлатанского метода, который в последнее время получил распространение – к услугам его адептов прибегла даже королева Виктория! Русский врач оперировал раненых с применением эфира; вещество это, получаемое перегонкой «спиритус вини» и купоросного масла, используется в химических опытах. Оно способно оказывать дурманящее действие, но опасно тем, что отравляет кровь. Несомненно, это промысел нечистого: недаром тех, кто посмел опробовать сатанинское зелье на себе или своих близких, порой не допускают к причастию!