Крымский Джокер

и нажал одновременно две высокие ноты, и заблеял козлиным тенором: – Ка-а-ак – нибу-

у-удь…

Потом прикрыл крышку и отступив от белоснежного рояля к книжному шкафу, стал

брать в руки и рассматривать книжки, в беспорядке лежащие на полке. Потом ему в голо-

ву пришла забавная идея:

- Погоди-ка, Машенька – я сейчас!

И он выскочил в прихожую. Через минуту Витька вернулся, держа в руках большую чёр-

ную книгу в мягком переплёте с золотым тиснением на обложке.

Он присел на краешек дивана, сделал суровое лицо и высокопарно произнёс:

- Эту книжку оставил мне великий магистр ордена Толстых карликов. И она всегда точно

давала ответы на любые мои вопросы. Но теперь…

Он сделал паузу и торжественно посмотрел на притихшую Маринку.

- Теперь тебе, сестра моя, предстоит пройти обряд посвящения в пифии. Возьми – и

открой! Да сбудется предначертанное!

Витька протянул книгу девушке и поднял молитвенно сложенные ладони вверх. Марина с

серьёзным видом приняла священную реликвию и, закрыв глаза, наугад раскрыла книгу.

Потом осторожно взглянула на страницу. Оказалось, что это - шелестящая прокладка меж-

ду иллюстрациями, и она была пуста. Осторожно перевернув листок, Маринка увидела ре-

продукцию Гойи «Пляски Смерти». Она хотела листнуть дальше, но рука Виктора, накры-

ла её ладонь. Он тоже заглянул в книгу, и мрачно возвестил гробовым голосом:

- Да будет так!

-Не-не-не… - быстро замотала головой Маринка. – Так не пойдёт. Давай-ка ещё разок!

Виктор посмотрел на неё испепеляющим взглядом и величественно кивнул:

- Нам был дан зримый образ будущего. А теперь посмотрим, что скажут боги!

Маринка резко выдохнула, и снова наугад раскрыла книгу. Прислонившись друг к другу

головами, они вместе прочитали:

«…Любовь - сердитая дама. Тихой змеёй вползёт она в твой тёплый дом, и выпьет всё

молоко твоих мыслей. Вслед за ней явится и привязанность, эта вечная спутница любви,

и завершит картину хаоса. И вряд ли тогда помогут тебе твоя гордость и чистый вз-

гляд!

191

Но когда ты всё-таки услышишь сладкие голоса сирен на островах любви, залепи посиль-

нее уши воском и прикажи гребцам налечь на вёсла. И раскрой пошире глаза свои - пусть

они разглядят острые рифы, скрытые под нежной бирюзой волн! И пусть, усеянный об-

ломками чужих судеб, манящий обнажённый пляж не станет для тебя красивой моги-

лой! Не мешкая, торопись прочь из этих гиблых мест!»

Виктор закрыл книгу, и посмотрел на Марину. В её глазах задрожали слёзы. Он отбросил

книжку в сторону и крепко обнял девушку. Маринка, спрятав лицо у него на плече, горячо

зашептала:

- Это неправда… Всё – неправда. Это написал неправильный человек, который никогда не

любил…

Он стал гладить её по голове, и вдруг почувствовал, немного неуместное сильное жела-

ние. Тогда опустив ниже одну руку, он стал нежно поглаживать ей спину. Чувственное

тело девушки сразу откликнулось на его прикосновения. Невесомый халатик сполз с плеч.

И, после усиливающихся с каждым мгновением ласк, они снова стали одним целым…

В тишине, нарушаемой лишь сладкими всхлипываниями Марины, прошла целая

вечность…

…- Может, пока у меня поживёшь? – после того, как затихли последние движения, разо-

млевшим от неги голосом спросила Марина, удобно устроившись на витькином плече.

- Не стоит, Машенька… У тебя дочка большая. Ёжики, опять же… Да и надо же до денег

этих чёртовых когда-нибудь добраться! – он погладил небольшую гладкую грудь девушки

с маленькими виноградинками сосков. Потом переполз на другой край дивана и с удо-

вольствием стал рассматривать её красивые пальцы на ногах, усыпанные маленькими

огонёчками перламутровых ноготков. – Завтра рано утром ломанусь в Борисполь на такси.

А там видно будет… Может, после всего, что произошло, менты зашевелятся, всё полегче

станет. Глядишь, и проскочу…

Виктор поцеловал приглянувшийся ему мизинчик и перелез обратно.

Марина слегка укусила его за грудь и твёрдым голосом прошептала ему прямо в ухо:

- Я с тобой поеду. И всё – никаких возражений!

Витька слегка усмехнулся:

- Это ёжик твой так распорядился? Ну, я думаю, на этот раз он немного погорячился, - и

совсем уже серьёзно добавил:

– Нечего тебе там, Машенька делать. Я, может, даже и из машины не выйду, если чего

тревожного замечу.

Марина надула губки и обиженно повернулась к Виктору спиной. Но через минуту, раз-

вернувшись, снова припала к его уху, и стала что-то горячо нашёптывать.

Карытин вначале недоверчиво улыбался, слушая девушку. Но с каждой секундой его вз-