Крымский Джокер

приглашали для подобной процедуры все шесть общежитий студгородка. Как опытного

медвежатника засыпали различными вопросами плотники и слесаря. Но всех секретов

своего увлечения Халтурин не раскрывал никому. Он мог сделать это с первого удара но-

гой в область замка. Но замок становился непригодным к дальнейшему использованию.

Мог, по желанию заказчика, вышибить дверь плечом с разбегу, нанося удар в центр. Но

тогда страдала сама дверь, давая трещины, или рассыпаясь совсем. Дверь могла быть

вынесена с косяком или без такового. Для особых случаев имелся в запасе способ «нежно-

го» выдавливания двери таким образом, что всё можно было восстановить за пять ми-

нут с помощью двух гвоздей и молотка. Этот способ как раз подходил к нашему случаю.

Конечно, по тому, как Хала приближался к нашей двери, и с каким сожалением посмат-

ривал вокруг, я понимал, что ему очень хочется продемонстрировать настоящий класс.

То есть вынести дверь вместе с косяком к чёртовой матери одним коронным ударом

ноги. Но это была наша дверь, и ставить её на место было нужно нам самим. Это сдер-

живало вдохновение мастера. Поэтому, после недолгих простукиваний и прикидок, замок

аккуратно был отделён от косяка, и мы оказались внутри.

56

Халтурин зашёл в комнату, и присвистнул:

- Красиво сделано!

Посмотреть, действительно, было на что. В комнате недоставало многих деталей ин-

терьера, а разбитое окно указывало на способ избавления от них. В эти детали входили

такие необходимые трезвому обитателю комнаты вещи: радиоприёмник, пудовая гиря,

тумбочка нашего третьего соседа Ромы, электрочайник, и запасное колесо для серёгино-

го велосипеда. Общую картину дополняла разнокалиберная крошка зелёного и белого

стекла. Сорванные шторы, одна из которых представляла собой кучку пепла, и огромная

дыра в фанерном шкафу – всё говорило о том, что вчера здесь крепко пили. И неслабо по-

куражились. На спинку моей кровати была аккуратно нанизана гитара, струны которой

безжизненно свисали на пол. И было очень тихо.

- Нехило вы вчера погудели - жаль, я был занят! Колесо-то куда дели, синюшники?

- Да я, понимаешь, ни хрена толком не могу вспомнить, - пробормотал я в растерянно-

сти. - Хочу вспомнить, да не могу.

-Что, «доктор, у меня это… провалы»?

-Да не смейся, полудурок! Я действительно не помню концовку. Скажу больше – мне во-

обще непонятно происхождение этого бардальерро. Погоди-ка - сейчас сверюсь с финан-

сами.

Я подошёл к изуродованному шкафу и начал шарить по карманам куртки. Там были