Крымский Джокер

Хотя справедливости ради нужно отметить – не любил нас актив. То есть послушная

комсомольско-студенческая биомасса. Девочки более свободных взглядов и ребятишки с

идиотизмом (не путать с дебилизмом) в глазах, неустанно тянулись к нашей троице.

Ещё бы! Кто с таким изяществом может прятаться в женском туалете от вахтёр-

ши, если не Саша Длинный? А кто может внезапно сорвать со стены огнетушитель и

полностью опустошить его на визжащую пьяную толпу? Правильно – только стрёмный

Борода. И уж, конечно, никто не мог так орать Высоцкого с надувшимися жилами на

горле и истеричными слезами, как гитарист Толстый.

Так за короткий период времени наша слава стала приносить нам свои горькие плоды. А

именно: уж если кто и наблевал в коридоре – так это отморозки из двести тридцать

восьмой комнаты. Неважно, что в это время мы честно дули план в подвале, а потом

там же и заснули. И если поражённые уборщицы находили остатки сожжённых денег,

они конечно не знали, что это следствие наших долгих ночных бесед на тему творче-

ства Анатоля Франца и бренности злата. А кто, бля, разбил в щепки комнату соседей и

потом уехал в Ялту на рогатом троллейбусе? Чтобы там под сенью кипарисов

ужраться до поросячьего визга? Да - признаю… Я и Саша.

Там же, в Ялте, я прочитал свою первую настоящую книгу.

Герман Гессе «Степной волк». За одну ночь. Это было серьёзно.

В школе я отличался неуемной тягой к чтению, и за время учёбы прочитал всех класси-

ков русской литературы. Неплохо знал мифы Древней Греции. Ну, одним словом, всё, что

было доступно мне в качестве небольшой стандартной домашней библиотеки.

Но Гессе…Это было ни на что не похоже. Для меня, шестнадцатилетнего неврастени-

ка в расцвете полового созревания, эта книга явилась настоящим откровением. Там как-

то круто сочетался романтизм с метафизикой самоуничтожения. Как раз то, что мне

было тогда нужно. В точку!

Не скажу, что это прибавило мне оптимизма в жестоких испытаниях молодого орга-

низма на прочность различными химическими ингредиентами. Но глаза мои немного при-

открылись. Оказывается, есть писатели и книги, которые явно помогают приподнять

занавес внутреннего мира. Позже, я у того же Гессе узнал, что эта граница называется

«майя». Это меня наполняло новыми веяниями и надеждами. И, конечно же, прибавило

шарму в общении с женщинами.

88

«Ибо… Ибо… Ну, если… Понимаешь, – всё не так просто… Нет-нет…Что ты… Загля-

ни глубже. Через мириады звёзд вглубь себя… Там я, и множество других весёлых и

грустных картинок. Смотри же… Ну…Это просто и сложно… Да нет, – жизнь моя