Крымский Джокер

Марина одобрительно кивнула и, закрыв холодильник, подошла к Витьке. Одобряюще улыбнувшись ему, она мягким движением надавила ему на плечи обеими руками и усадила Карытина за стол, расстелив перед ним белоснежную салфетку. Потом поставила в центре стола плетёную корзинку с белым и чёрным хлебом. Рядышком примостила очень красивую серебряную стопку с позолоченным вензелем на боку. На минутку подошла к серванту, и вернулась с ещё одной, но уже золотистой, стопкой. Затем выставила из холодильника вазочку с крепкими солёными грибками, как-будто спрыгнувшими на стол прямо из осеннего леса. Оттуда же достала небольшую салатницу с маринованной капустой, внутри которой горели огоньки клюквы, и пристроила её к грибкам. Ещё одно движение руки — и длинная хрустальная селёдочница с развалом керченской жирной сельди иваси, накрытой белыми кольцами ялтинского лука и припорошенной сверху зелёным лучком и укропом, завершила аппетитный закусочный натюрморт.

Виктор, глотая слюну, таращился на всё это великолепие, совершенно забыв, что он два часа назад довольно плотно поужинал.

— А сейчас я накормлю тебя своим самым любимым блюдом, — незаметно перейдя на «ты», вкрадчивым тёплым голосом проговорила загадочная хозяйка. — Думаю, тебе понравится…

Она надела полотняные перчатки, открыла дверцу духовки и достала из её недр горячий протвинь. Он был заставлен ровными половинками подрумяненного чищеного картофеля. В каждую половинку была воткнута деревянная зубочистка, и на ней, на манер паруса, располагался обжаренный кусочек сала с мясной прожилкой. Именно он, обжарившись, и покрыл картошку хрустящей золотистой корочкой. В самом центре расположился красавец-карп, фаршированный дольками яблок и грибами, распространяя запах, от которого закружилась голова даже у совсем неголодного Виктора. Необычная картина диковинного блюда в целом напоминала собой небольшой сказочный флот, наскочивший вдруг в волшебных морях на чудо-рыбо.

— Красиво… — через минуту разглядывания интересной кулинарной композиции, нарушил тишину, пропитанную сладким ароматом запеченной рыбы, Витька.

Марина достала из холодильника помутневшую от холода бутылку «Русского стандарта», тряхнула чёлкой и хрипловатым голосом проговорила в развязанной манере:

— Но что, мой случайный попутчик? Врежем по-маленькой? — и ловко налив напиток в стопки, Марина, не чокаясь, выпила.

«…Недолог этот путь, и нет на нём достойных препятствий. Но не торопись бросить камень в пьяницу, ибо этим камнем можешь оказаться ты сам…» — всплыло в голове, изумлённого такой сменой поведения девушки, Виктора. Он осуждающе качнул головой, выпил и с удовольствием захрустел капустой.

— И ещё по одной — чтоб вторую догнала! — Маринка откинула со лба непокорные волосы, и снова взялась за бутылку. — Ты как, пропускаешь?

Виктор за обе щёки уплетал вкусные скользкие грибочки, не забывая отправлять в рот очередной картофельный кораблик. С полным ртом, он кивнул:

— Давай…

— За твою визу! — провозгласила Маринка и смело опрокинула в рот стопку.

Витька последовал её примеру. Потом, спохватившись, сам взял бутылку в руки, и разлив очередную дозу, с удовольствием посмотрел на разрумянившуюся девушку.

— Ну и темп у тебя, Машенька…Может, стоит за здоровье твоей дочурки выпить? Потомза ёжиков её… чтоб им хорошо жилось. Это же, наверняка, они снабжают вас клюквой и грибами? — он кивнул на стол.

— Они, родимые.… Давай — за мою Анютку!

Выпив третью рюмку, Марина вдруг резко изменилась. Потухли яркие глаза, и даже румянец стал блекнуть на её внезапно погрустневшем лице. Она как-то отрешённо посмотрела на жующего Виктора:

— Наверное, думаешь про меня что.… Вот, мол, бабы пошли.… У неё ребёнок болеет, а она первого попавшегося мужика к себе сама затащила, и водку с ним глушит как портовый грузчик, — она придвинулась к Витьке вплотную, и стала пристально смотреть в его немного осоловевшие глаза. Изучив всё, что ей было нужно, она сразу успокоилась и неожиданно чмокнула Карытина в щёку. Потом как ни в чём не бывало, отодвинулась от него, и сказала:

— Хороший ты видно парень, Виктор Карытин! И не думаешь ты обо мне ничего дурного — чувствую я это! А просто ешь и пьёшь.… Если б ты знал, как это всё правильно ты делаешь! Я ведь, Витенька, в консерватории когда-то преподавала по классу фортепьяно. Так что когда наешься — я тебе на рояле играть стану. Любишь Бетховена?

Виктор кивнул и приступил к рыбе. Неловко разделывая её ножом и вилкой, он спросил:

— А дочке не помешаем? Спит, поди…

— Анютка у бабушки… Мы на одной площадке с мамой моего мужа живём, — спокойно сказала Марина. Но, заметив, как поперхнулся Витёк, она ровным голосом сообщила: — Умер он.… Вчера ровно три года было как разбился…