Крымский выбор

— Яркое впечатление оставил у меня день 6 марта, когда мы с Владимиром Андреевичем Константиновым снова отправились в Москву для встреч в Государственной Думе РФ. Нас принимали спикер нижней палаты российского парламента Виктор Нарышкин и лидеры всех думских фракций, которые выразили нам полную политическую поддержку в проведении референдума по вопросу самоопределения Крыма. Это было важно, потому что свою часть пути к тому времени мы прошли, хотя, казалось бы, промежуток между нашими визитами — 20 февраля и 6 марта — был совсем небольшим — всего две недели. Но в историческом плане между двумя этими датами пролегла пропасть, которую мы преодолели одним прыжком. И Россия нас поддержала.

Сергей Турчиненко:

— С «вежливыми людьми» отношения у нас вообще складывались очень позитивно. Я даже встретил среди них ребят из той же бригады, в которой когда-то сам служил. Не то что конфликтов не было, а наоборот, они постоянно благодарили нас за содействие. Возле одной из воинских частей, когда мы ее блокировали, к нам приблизились вооруженные украинские офицеры и заявили: «Мы вас здесь сейчас положим!» На что я вышел вперед и заметил в ответ: «Ну, положите вы меня, но посмотрите, кто стоит сзади нас. Да, у нас нет оружия. Но вас тут же порвут!» И никакого страха не было. Хотя, конечно, мы понимали, что может сработать так называемый «человеческий фактор», стоит одному дураку нажать курок — и начнется. В те дни поступали телефонные звонки с угрозами мне и моей семье, за нами следили, возле дома стояли подозрительные машины с активистами так называемого меджлиса. Однажды якобы какой-то украинский командир якобы захотел встретиться со мной на Чонгаре. Я согласился, приехал, но с той стороны почему-то никто не появился.

А перед самым референдумом наступили очень горячие дни. Буквально по киевскому сценарию произошла провокация возле топографической воинской части на Свободе. Как только мы ее заблокировали, я лично проверил все квартиры стоящей рядом новой незаселенной «девятиэтажки», с первого до последнего этажа. Там никого не было, мы вышли и заперли двери. А вскоре началась стрельба, причем с трех сторон, в том числе из воинской части и с этой высотки. Прапорщик на вышке был убит, погиб один из казаков, ранен ополченец. Мы выдвинулись снова к девятиэтажке, обнаружили выломанную дверь, а на восьмом этаже обнаружили кучу гильз от патронов к винтовке СВД, но поймать никого не удалось.

Тем временем проходили и внеочередные пленарные заседания крымского парламента, на которые последовательно выносились вопросы, продиктованные складывающейся обстановкой.