Крыса

Сюжет был действительно хорош. Шериф Эврилл закрыл убийцу в камере, но к полуночи к нему, на поезде, пришедшем вне расписания, в гости пожаловали вооруженные ребята, нанятые богатеньким отцом Энди Прескотта, и началась осада города. В отличие от Деревни, в книге делалась ставка именно на историю, а не на героев или ситуацию. Как преподаватель и читатель (роли разные, но близкие по сути), он в первую очередь обращал внимание на идею книги, ее язык и символизм, а уже потом — на сюжет, но здесь все события очень естественно и легко развивались одно из другого. И лучшим сюжетным поворотом стало появление некой связи между Эвриллом и Прескоттом, столь же неожиданное, как и появление того полуночного поезда.

Он решил, что прогулку ему заменит телевизор, и целый час искал канал, пока не наткнулся на прогноз погоды. В другой день он бы обрадовался такому огромному выбору вариантов каналов, в этой глуши, но только не в этот. После нескольких часов за ноутбуком он чувствовал себя совершенно обессилевшим, почти опустошенным, и телевизор его не взбодрил. Ну зачем он пожал руку этому ДеВитту? Чтобы соблюсти правила этикета, понятное дело. Но руки-то почему потом не помыл?

«Мы это все уже проходили», — подумал он.

Да, но проще ему от этого не становилось. Вспомнилась его катастрофическая предыдущая попытка написать роман, когда он, еще долго после того, как засыпала жена, не спал, а разбирал и собирал заново те жалкие несколько абзацев, что он написал за прошлый день, ковыряясь в своей работе, пока из нее кровь не начинала идти.

Хватит. Это все в прошлом. А сейчас просто смотри этот долбаный прогноз погоды.

Только это был не просто прогноз. На этом проклятом канале WeatherChannel прогнозы превращались в целые мрачные представления. Дрю никогда не мог понять, почему Люси так любила эти передачи, где показывали одних зануд, помешанных на метеорологии. Они додумались уже обычным ветрам, не ураганам, давать имена. Тот, про который ему рассказала продавщица в магазине, и из-за которого так переживала его жена, окрестили Пьером. А тупее имя не могли придумать для ветра? Двигался он с провинции Саскачеван, в северо-восточном направлении (так что эта дура с проколотой губой порола чушь насчет «северянина»), и до ТР-90 он должен был дойти завтра днем или вечером. Сорок миль в час с порывами до шестидесяти пяти.

— Может показаться, что это не страшно, — сказал очередной зануда, паренек с жидкой бороденкой, от вида которого у Дрю глаза заболели. Мистер Бороденка так и метил в звание поэта Апокалипсиса имени Пьера, хотя у его стихов явно были проблемы с размером. — Но вам стоит помнить, что и температура резко упадет. Будет не дождь, а дождь со снегом. Водителям стоит помнить, что на севере Новой Англии на дорогах возможен гололед.

«Может, лучше поехать домой», — подумал Дрю.

Но теперь его тут держала не только книга. От мысли о том, что ему в таком выжатом состоянии придется ехать по Говноге, ему становилось еще хуже. А, когда он доберется до цивилизации, не поедет же он по трассе на всех парах, потягивая параллельно лекарство на спирту.

— Но самое главное, — продолжал зануда, — это то, что наш ветерок наткнется на гребень высокого давления, поджидающий его на востоке — явление крайне редкое. К северу от Бостона старожилы прозвали его трехдневной бурей.

«Да хрен тебе, а не буря», — подумал Дрю и схватил себя за промежность.

Позже он все же попытался немного поспать, но лишь проворочался в кровати, а затем позвонила Люси.

— Так, мистер, — он терпеть не мог такое обращение, будто кто-то ногтями по школьной доске провел. — Прогноз все хуже и хуже. Возвращайся домой.

— Люси, это просто штормовое предупреждение. Ветром накроет — и все, как отец говорил. Это не ядерная война.

— Пока есть возможность, возвращайся.

Он начал терять терпение.

— Нет. Мне надо остаться тут.

— Дурак ты.

После чего она — впервые за все время — повесила трубку.

18

На следующее утро Дрю первым делом снова включил канал WeatherChannel, сам себе напомнив собаку, которая бежит туда, где наблевала, или дурака, который опять совершает дурость.

Он надеялся услышать, что осенний шторм Пьер изменил свое направление. Но нет. Не изменила свое направление и его простуда. Хуже ему не стало, но и лучше не стало тоже. Он позвонил Люси, но услышал лишь голосовое сообщение. Может быть, она была занята; может быть, просто не хотела с ним разговаривать. Оба варианта Дрю устраивали. Она на него обиделась, но это пройдет. Не стоит один разговор о шторме пятнадцати лет брака, правильно? Особенно если шторм зовут Пьер.