Крыса Разумная

— Верно. Он не успокоится, пока не сожрет еще двух крыс, — голос пирата гулко разносился под сырыми каменными сводами башни. — Я капитан, и не могу скормить ему членов пиратского братства. А вот вы двое не из моей команды. Так что придется пожертвовать вами.

— Ветрогоша, спаси нас! — заверещала Белянка.

Ветрогон опустил светильник и отвел взгляд.

— Не проси его. Это бессмысленно. Он теперь с ними, — мрачно сказал Тихоскок.

Лихогляд издевательски рассмеялся.

— Ваш друг принял правильное решение, — сказал капитан. — Он много лет плавал на моем корабле, но после сошел на берег и постарался забыть те грехи, которые успел натворить. Но пираты бывшими не бывают. Либо ты в братстве, и тогда все за тебя, либо ты бросил команду и стал отщепенцем. Тогда ты получишь черную метку.

— Ветрогон, ты был пиратом? — глаза Белянки удивленно расширились.

— Это было давно. Я не хотел вспоминать, — смущенно проговорил Ветрогон.

— Если ты хочешь вернуться в команду, то выполнишь мой приказ, — резко сказал ему Лихогляд. — Приказываю вытащить этих лохов из башни и отдать на съедение дракону. Если выполнишь — поднимешься на поверхность с добычей и получишь почетное место под моим флагом. Если нет — сам пойдешь на корм чудищу.

— Извините, ребята, но выбора у меня не осталось! — сказал Ветрогон.

Он подплыл к друзьям и принялся опутывать их руки веревкой.

— Ты что, с ума сошел? Мы же утонем! — закричал на него Тихоскок.

— Дракону без разницы. Он вас в любом виде слопает, — буркнул в ответ шкипер.

Белянка смотрела на бывшего друга и тихо всхлипывала. Ветрогон избегал встречаться с ней взглядом.

— Сиволап, Чумадур, помогайте ему! — скомандовал капитан.

Оба пирата — низкий и толстый Сиволап и высокий худой Чумадур — принялись обвязывать Тихоскока с Белянкой веревками. Тихоня едва успел надеть на подружку колпак, как их потянули ко дну. Ветрогон грубо вытолкал их из затопленного входа в башню, и они снова оказались перед воротами.

— Я приоткрою ворота чуть-чуть, чтобы дракон не заплыл. Как только появится щель, толкайте их наружу! — знаками начал объяснять он пиратам.

Сиволап с Чумадуром с готовностью закивали и натянули веревку потуже, отчего у Тихони перехватило дыхание. Музыка заиграла, ворота со скрежетом начали раздвигаться. В узкую щель хлынул поток воды. Тихоскок ощутил, как его отрывает от дна и несет вперед. Он оглянулся на Белянку — та отчаянно барахталась, пытаясь удержаться на месте. Но пираты не оставляли им шансов: они подтащили их к щели и начали выталкивать наружу.

— Постойте! Посмотрите сначала, там ли дракон! — велел им Ветрогон.

Толстый Сиволап боязливо высунул нос за ворота. Тощий, как жердь, Чумадур вскарабкался на его плечи и начал вертеть головой. Неожиданно оба они отпрянули, и с расширенными от ужаса глазами начали размахивать лапами. Объяснять было не нужно: дракон тут, и он поджидает жертву.

— Полундра! Он сейчас заплывет! — переполошил их Ветрогон, указывая вперед.

Оба пирата в панике обернулись и попятились назад. И в этот же самый миг Ветрогон ловкой подсечкой сбил их с ног и столкнул в водную струю, несущуюся за ворота. Оба пирата угодили в водный поток и кубарем покатились вперед. Как только их унесло в щель, Ветрогон повернул ключ, и ворота с шумом захлопнулись. Музыка смолкла.

Из-за ворот донеслись отчаянные возгласы и шум борьбы, но через несколько мгновений все смолкло, и у Тихоскока в оборванном ухе зазвенел только шум от взволнованной крови, да раздавались глухие раскаты извергающегося вулкана.

Ветрогон шагнул к нему с острым кортиком. Тихоскок испугался и зажмурил глаза, но шкипер срезал веревку, спутавшую его руки, а после освободил Белянку.

— Нам нужно спасаться! — знаками показал он. — Всплываем!

— Нет! — запротестовал Тихоскок. — Дракон заметит и схватит нас!

— Он уже насытился! Мы проскользнем!

— Если бы мы были с тобой одни, то я, может быть, и рискнул бы. Но Белянкой я рисковать не стану! — замотал головой Тихоня.

— Воздух кончается! — постучал когтем по колпаку Ветрогон. — Его перестали качать!

Тихоскок махнул ему лапой, подхватил Белянку, и побрел в сторону, противоположную воротам — туда, где раздавался глухой рокот извергающегося вулкана. Чем дальше он шагал, тем горячее становилась вода. Раскаленные камни то и дело прорезали толщу воды прямо перед его лицом, взметая со дна тучи песка. Воздух в колпаке становился удушливым, дышать приходилось тяжко, с натугой. Белянка держалась молодцом, но совсем выбивалась из сил, и Тихоня, оглядываясь на нее, думал: «Только держись, моя милая! Потерпи еще немножко!»

Вулкан, как огромная пушка, продолжал выстреливать вверх россыпью валунов и мелкой шрапнели. Расплавленная лава вытекала из него и огненной рекой неслась вниз по склонам, заставляя воду шипеть и бурлить. Затопленный город содрогался от подземных толчков, и казалось, что бушующая стихия вот-вот подхватит его и потащит на дно, в разверзшуюся бездну.