Читаем Крыша. Устная история рэкета полностью

В Древнем Риме колпаками служили скорлупки от грецких орехов. И якудза — это я-ку-дза, проигрышная комбинация старинной карточной площадной игры в Японии. Что-то подобное существовало и в Европе, а оттуда перекочевало в Новый Свет. В 1880-х годах на Кони-Айленде в Нью-Йорке один за другим стали появляться парки развлечений, прообразы сегодняшних «Диснейлендов». Среди аттракционов, пляжей, сотен игрушечных башенок и минаретов образовалось место, вошедшее в историю как район «трех карт». Здесь сотни мошенников зазывали отдыхающих сыграть на деньги в простую игру, правила которой были абсолютно аналогичны будущим советским «наперсткам». Из трех карт, лежавших на деревянном ящике, надо было угадать ту, под которой скрывалась пиковая дама. Каждый прохожий имел право открыть две любые карты. Тот, кто не находил даму пик, а ее там вообще не было, оставлял мошенникам деньги. «Три карты» собирали не меньше, а то и больше посетителей, чем самые яркие, красивые и необычные аттракционы в луна-парке.

В СССР похожее развлечение появилось уже после Великой Отечественной войны, когда на улицы выплеснулись калеки. Они предлагали прохожим сыграть в «петельки». Фокусник обматывал пальцы обеих рук веревочкой, раздвигал их и ловко переставлял пальцы, запутывая рисунок веревки. Игрок должен был так воткнуть в хитросплетения свой палец, чтобы не попасться в силки. А это было невозможно.

Году к 1983-му на Ульянке появились кавказцы, которые предлагали посетителям рынка угадать, под каким из трех стаканчиков остался шарик после того, как они быстро и хаотично много раз поменяли их местами. Среди них был Михаил Мирилашвили.

В 1984 году на Ульянку пришел Сергей Васильев в компании двух своих братьев. Он обратил внимание на кавказцев с несколькими станками наперстков. Мгновенно поняв, что уступает им в количестве бойцов, Васильев заметил, что, в отличие от спортсменов, многочисленные кавказцы не умели действовать слаженно и спортсменами не были. На следующий день он с братьями вернулся на Ульянку «с подкреплением»: Челюскиным, Кудряшовым и Анатолием Максимовым. Вячеслав Яковлев и Александр Милюков, которые в это время уже давно занимались тем, что обеспечивали безопасность Векштейна, пообещали «вписаться, если надо».

Борис Васильев подошел к одному из станков и намеренно проиграл 50 рублей.

Кавказцы, развлекающие народ на Ульянке, работали большой компанией, которая делилась на так называемых «верхних» и «нижних». Нижние крутили колпаки, тщательно следя за тем, чтобы никому не удалось выиграть, и, как только могли, веселили прохожих. Верхние бродили вокруг них по рынку, время от времени «выигрывали» в наперстки, чтобы показать окружающим, что нет ничего невозможного. Заодно они служили охраной — в любой момент были готовы отвести в сторону и припугнуть слишком уж буйного потерпевшего, который мог своими криками снизить популярность игры среди собравшихся лохов.

Делая вид, что отстаивает проигранные другом 50 рублей, Челюскин отправил верхних в нокаут несколькими профессиональными боксерскими ударами. Нижние оказались как бы в плену у Васильева и компании. Им назначили «зарплату», за которую те стали работать на нового хозяина, а заодно обучать новых коллег искусству крутить наперстки.

Васильев пригласил поучаствовать в концессии еще нескольких товарищей по спорту, в том числе и дзюдоиста Андрея Шеметова, он же Утюг. Это был первый случай, когда бывшие спортсмены объединились в команду со строгой внутренней иерархией и четко распределенными обязанностями. Васильев стал единственным учредителем и забирал прибыль, остальные оставались наемными работниками. Дневной оклад верхнего составлял 50 рублей, нижние зарабатывали раза в два больше. Челюскин, кстати, примерно в это время был отчислен из института за академическую неуспеваемость. Васильев занимался организацией процесса, каждый день решал, где, когда и каким составом они будут «работать», и договаривался со всевозможными контрагентами, в том числе и с представителями территориальных отделений милиции.

В стремлении повысить рентабельность бизнеса он перенес наперстки на автомобильный рынок на Энергетиков.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сахаров и власть. «По ту сторону окна». Уроки на настоящее и будущее
Сахаров и власть. «По ту сторону окна». Уроки на настоящее и будущее

Эта книга – путеводитель по «Воспоминаниям» А. Д. Сахарова (21.05.1921–14.12.1989), а значит, и путеводитель по удивительной судьбе великого ученого и великого человека – создателя самого страшного оружия в истории человечества и одновременно лауреата Нобелевской премии мира. Судьба Сахарова – это, можно сказать, захватывающий детектив, цепь невероятных событий, однако не случайных, а продиктованных гениальностью и силой духа главного героя. Тема книги «Сахаров и власть» приобрела новые, поразительные смыслы после того, как были рассекречены «сахаровские» документы Политбюро ЦК КПСС и КГБ СССР. «Я не на верхнем этаже. Я рядом с верхним этажом – по ту сторону окна», – как-то пошутил Сахаров, имея в виду верхний этаж власти. И эта шутка точно отражает уникальность такого его статуса, ставшего судьбой. По замыслу автора главным рассказчиком является сам Андрей Дмитриевич Сахаров, цитаты из воспоминаний которого чередуются с воспоминаниями знавших его современников, справочно-документальным материалом и пояснениями. Книга состоит из двух томов и шести разделов. Эпилог: о причине смерти, всенародное прощание, религиозность Сахарова и Эйнштейна, «Сахаров и наше непростое сегодня». Книга снабжена предметным и именным указателями.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Борис Львович Альтшулер

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Документальное
Атомный аврал
Атомный аврал

Повесть посвящена всем, кто участвовал в создании первой советской атомной бомбы: ученым, конструкторам, разведчикам, а также инженерам, лаборантам, рабочим и заключенным, вынесшим на своих плечах все тяготы строительства и освоения первых атомных объектов.В историческом плане настоящая повесть является продолжением предыдущей повести «Накануне аврала», но в литературном отношении это — самостоятельное художественно-документальное произведение.В повести использованы подлинные документы, рассекреченные в последние годы («Атомный проект СССР», т. 2, 1945–1954 гг, под общей редакцией Л.Д.Рябева, Наука-Физматлит, Москва, 1999 г.), а также некоторые факты и сведения из книги американского историка, профессора Дэвида Холловэя «Сталин и бомба» (изд. «Сибирский хронограф», Новосибирский хронограф», Новосибирск, 1997 г.).Автор выражает благодарность ветеранам атомной отрасли И.П.Лазареву, А.А.Самарканд, Ю.В.Линде, эксперту «Гринпис» по радиационной безопасности И.В.Форофонтову за предоставление ряда документов и помощь советами в период работы над повестью.Особая благодарность — редактору Александру Даниловичу Шинделю.Финансовую поддержку в издании книги оказал Институт содействия общественным инициативам (ИСАР).

Михаил Павлович Грабовский

Документальная литература / Прочая документальная литература / Документальное