Девчонка, заметив его мгновенное смущение, подмигнула свойски:
— А меня друзья зовут Зулька, — если коротко. Я не обижаюсь. Но вообще — Зульфия!
— Это что за имя? С востока, что ли? — это уже Крыс чисто для поддержания разговора.
— Татарское. У меня папа татарин. — пояснила Зулька, — Это который с вами на вылазке пересёкся.
— Угу. Это мы с ним пересеклись. Вадим, — помню… А ты как — давно тут? Ну, в деревне типа?
— Я вообще-то не деревенская! — заранее опровергла могущие возникнуть у столичного пацана подозрения в её провинциальности Зулька, — Мы с… — хотела сказать «с родителями», но мелькнула мысль, что так она покажет себя несамостоятельной, — «с родителями…», — и потому продолжила:
— …мы сюда в начале лета приехали, по эвакуации. У нас тут дача. Была… У меня сестра, старшая, — танцовщица из Мувск-Шоу-Балета, слышал, наверное?? Вот. Их тоже, девчонок, сюда с нами, — папа договорился… А вы с какого района?
— С Советского. Это где рядом Мувск-Лотереи примыкают, бассейн ещё, если знаешь, — наискосок от ЦУМа. В центре в общем! — пояснил Крыс.
— Центровой! — ни то похвалила, ни то прикололась девчонка; и улыбнулась, показав ровные и белые как жемчуг зубы.
— Знаешь что… Ты сейчас что — занят? — фраза была явно заготовлена, как и предложение.
— Не-а. — Крыс помотал головой.
— Пошли тогда я тебе наш пригорок покажу. А? Хочешь? Раз уж вы пришли. И, как Хорь говорит, сейчас вам пока из блокады не вырваться. Пойдём?..
В вопросе-предложении просквозила с трудом скрываемая за небрежностью просьба. А что не пойти-то. С такой симпатичной провожатой. Автомат и вечером можно почистить, что такого. Ничего с ним за пару часов не случится, он железный, хы. И чтоб Толян не думал, что он мне дал разгону — и я на полусогнутых, ага, кинулся.
— Пойдём, что! Только я сейчас Толяну скажу — это мой дядя, — что я тут, чтоб не искали.
— Давай-давай! У нас тоже так заведено — извещать! — согласилась Зулька.
Вернулся из столовой, уже надевая в рукава прежде просто наброшенную на плечи куртку, перебросил через плечо ППС.
— Только это… как бы… Это, мне надо…
— А, в тубзик? — догадалась Зулька, — Давай. Я подожду. Хочешь — давай автомат подержу. Чтоб удобнее было.
Отрицательно покачав головой, Сергей направился к дощатому туалету. Давно Сергей не чувствовал себя так хорошо, на таком подъёме. Ну, пусть и в блокаде, чо; и Белки тут не оказалось, — найдём! Потом. А пока и тут можно пообщаться!
Через час они с Зулькой, облазив все местные интересности, побывав на всех постах включая колокольню, посмотрев на местную достопримечательность — чёрта на стене у входа в церковь; и чёрную дыру в земле в ста метрах от церкви, которую даже в самые сильные морозы не могло завалить снегом, чувствуя к друг другу растущее расположение, разместились, болтая, в одной из стрелковых ячеек окопа, опоясывающего пригорок.
— А ты что, хромаешь? — спросил Сергей у новой знакомой.
— Что, заметно?? — не на шутку обеспокоилась та. Лазая с Сергеем, Зулька изо всех сил старалась не хромать.
— Да не! — успокоил он, — Только совсем немного.
— Это пройдёт! — заверила та, — Заживает уже. Это у меня… это драка была у меня с одним прокравшимся к нам диверсантом! Он на меня с ножом, — а я с голыми руками!
Зулька нахально привирала; вернее не говорила всю правду: что «диверсант» был пацан-ровесник; и что сама лажанулась, нарушив дисциплину и по глупости подставившись под нож, за что, кстати, кроме нарядов от Хоря была и нещадно, прямо как какая-нибудь малолетка, отлупцована отцовским ремнём… Но то дело прошлое, этого пацана не касающееся конечно.
— Ой, да ладно?.. — не поверил Крыс, — Прям ты с диверсантом с ножом голыми руками дралась?
— Да я тебе говорю! — очень убедительно заверила Зулька, — Голыми руками! Знаешь какая я спортивная! Нас Мишон учит, она и с ножом, и чтоб против ножа!.. — и, решив, что слишком-то привирать тоже не стоит, добавила:
— Сначала-то, конечно, просто без ничего против ножа, от неожиданности, — вот тогда он мне и успел кинжалом ткнуть! — она потыкала пальцем в своё бедро, показывая куда её ткнул кинжалом диверсант.
— А потом, конечно, я уже дубинку выхватила! — она достала из кармана складную дубинку и с эффектным щелчком её разложила, взмахнув в воздухе, — Ну и уработала его! Но только он всё равно убежал, а я с ранением не смогла догнать…
— Но я с ним обязательно ещё пересекусь! — пообещала она, — С козлом этим. И уработаю его уже всерьёз! Так-то я ему только руку сломала. Кажется.
Крыс ощутил сильное желание в свою очередь как-нибудь отметиться в этом неформальном соревновании в крутости:
— Да чо… у вас нормального оружия нет тут что ли? Врукопашную и на ножах-дубинках драться, — что у вас тут, девятнадцатый век что ли, мушкетёры и гвардейцы кардинала что ли, хы?