Крысиная башня

Вот кто ее папа?… Да, кстати, о ее папе. Она наверняка и сама понимает, что прикопали ее папу, скорее всего, где-то в лесочке. И, скорее всего, даже не «партнеры», а случайные люди — может, за машину; может за часы, за важный вид или за грубое слово. Иначе бы «партнеры» и в коттедж давно наведались бы к ней, чисто «порыться» — у таких бобров должны быть заначки. Кстати, вот ведь — вроде бы деловой, преуспевающий человек — а дочку оставил, считай, голенькой — по нынешним временам ведь ни коттедж, ни квартира или цацки блестящие много не стоят. Ну да, наверное, есть и счета за бугром — скорее всего, уже заблокированные; и недвижимость там же — куда уже не добраться, а добраться — так там и зарежут; и акции, доли в компаниях… Которые сейчас уже почти ничего не стоят! Да, говорит — излишне люди обожествляли «золотого тельца», — все это, как я и говорил тогда, ценности второго — третьего рода, их не укусишь. Вон, Элеонора — законная и единственная наследница наверняка немаленького состояния, а кушать — нечего… Акциями и записями в реестре собственников сыт не будешь!

Пока батя так-то вот философствовал, я невольно подумал, что ведь прав, прав он тогда был — насчет «собственности первого рода», что рассказывал у костра в лесу, — но ни у меня, ни у Владика, Тимура, Игоря, их жен — ни-че-го тогда в голове не отложилось… А надо бы… Надо бы — да! — надо бы быть повнимательнее хоть теперь к тому, что батя говорит, он, судя по всему, знает, о чем вещает…

Так вот, — продолжил батя, — Батя ее, сильный и умелый хищник в деловых джунглях, был слопан или еще более сильным и опасным хищником, либо, что скорее всего, был «загрызен» сворой хищников мелких. В то же время и сам-то он, наверняка, начинал — Элеонора упоминала — с малого. Не исключено — с криминала. «Все большие состояния нажиты нечестным путем», как говорится. «Поднялся», стал своего рода «динозавром». Потом — раз! — условия существования изменились; больше чем «деловая хватка» стало котироваться умение первым выстрелить; навык сломать замок или отбиться от шакалья — стал важнее чем умение грамотно делать финансовые инвестиции — и так далее. Оно все это, конечно, вернется — но не исключено, что не скоро; не исключено, что и через поколение-другое; а пока надо бы «меняться», — скажем, «отращивать вместо рогов и брони ядовитое жало и быстрые ноги»… Кто не успел, не сообразил — тот вымер. Как динозавр.

Но девка- то молодая! И, что хорошо — сообразительная! Ты не заметил — она ведь на нас ставку сделала. Это показывает ее женскую сообразительность и потенциал к выживанию в новом мире…

— Да ну, говорю, — ну какую «ставку» она сделала? Простая благодарность — мы же ее, как ни крути, здорово выручили!

— Нет, говорит, благодарность — благодарностью, в природе вообще это редкость; то, что она сегодня пришла «строить отношения» показывает, что чисто по-женски, интуитивно, она понимает, что в меняющемся мире ей нужна опора. Вместо отца опора. И к кому она пришла — к нам, которые дрались и стреляли; а не к какому-нибудь дяде-адвокату высокооплачиваемому, чтобы он «вчинил иск», или там «наложил арест на имущество», «вел дело» и так далее и тому подобное. Девочка достаточно сообразительная, чтобы понять, что опора в меняющемся мире нужна другая…Хотя бы как Толик. И знаешь, как это бывает у женщин? Если она убедиться, что он в этом новом мире может ее защитить — у нее «включится» такая функция, под названием «любовь»…

— Функция?

— Ну да. Природная женская функция. Заложенная в доисторические времена. С тех пор немногое в прошивке-то поменялось, так, интерфейс чуть облагородился. А суть та же — выжить! А выжить сейчас ей можем помочь мы, Толик, — хотя он хам и у него грязь под ногтями, — а не какой-нибудь хлыщ лощеный, менеджер или начальник консалтингового отдела. Что, думаешь, у нее в той «системе» мало соответствующих знакомых? Ты ее видел — наверняка хватает. Но она ПОНЯЛА, что в Новом Мире другие качества нужны — не светскость, и не умение болтать на четырех языках — нужно от мужчины то, что всегда в мужчине ценилось: сила — в первую очередь душевная, надежность, умение и желание постоять за себя и за свою женщину… Нет, «надежность» — на первом месте надо поставить. Только немногие, к сожалению, это понимают…

Тут батя погрустнел, набычился, и начал погружаться в невеселые размышления; но я его вернул к сути разговора:

— Ну. Ну, и что? В чем ты видишь ее разумное поведение?

— Да необязательно «разумное», — говорит, — даже напротив, скорее инстинктивное — в тяжелой ситуации опереться не на слякоть, а на что-то надежное. И то, что она сделала ставку на нас, показывает, что природные инстинкты у нее сильны, и стало быть, потенциал выживания у нее высок!

— Да где видно-то, что она «ставку сделала»? Просто визит вежливости…

— Нет, Серый. Она все грамотно сделала. Ты не видел, как «чисто из вежливости» благодарят люди ее круга. Тут совсем другое. Она, во-первых, много и разнообразно выражала свою признательность…

— Ну и что?