Крысиная тропа

Ехали недолго. Гриша остановился около двери какого-то заведения под яркой неоновой вывеской. Рыжов не успел оглядеться, как Аркадий потянул его вниз по лестнице в полуподвал, небрежно сунув стоявшему у дверей громиле в смокинге несколько смятых бумажек: видимо, плату за вход.

Внизу было сумрачно и сильно накурено, оглушительно гремел джаз. На освещенной сцене пела и трясла голой, подкачанной силиконом грудью губастая мулатка в прозрачных кружевных трусиках, сквозь которые черным треугольником просвечивал искусно подбритый лобок. Ей подпевали, призывно вихляя бедрами, три обнаженные блондинки с роскошными формами.

Аркадий быстро отыскал свободный столик и заказал официанту два коктейля.

— Это не ночной бар, — объяснил Николаю Ивановичу новый приятель. — Но вполне приличный. Сейчас девки подрыгают ногами на сцене, потом пойдут в зал. Ты можешь выбрать любую и пригласить на танец. Но не более того: иначе не оберешься неприятностей. Танец стоит двадцать баксов. Потом положено дать чаевые. Обычно дают файфз, то есть пять долларов.

— За двадцать пять баксов танцевать с этой дурой?

— Тебе чего, не нравится? — с некоторой обидой посмотрел на него Аркадий. — Есть другое развлечение: медленный танец с сексуальными прикосновениями в темной комнате. Ты и она! И сексуальные прикосновения. Как?

— Глупо! — буркнул Николай Иванович. — Глупо так тратить деньги! На кой ляд мне сексуальные прикосновения? Я что, старый импотент? Трахать ведь этих баб нельзя?

— Нельзя, — подтвердил Аркадий. — А ты не против потрахаться? Тогда пошли!

Он бросил на столик деньги и направился к выходу. Волей-неволей Рыжов вынужден был последовать за ним.

На улице Аркадий свернул к кафе на углу. Они вошли в тихий уютный зал и заняли столик у окна.

— Ужин я закажу на троих, — раскрывая поданную официантом папку меню, сказал Аркадий. — С нами будет дама. Ее ты можешь трахать до потери пульса.

— Что я еще могу потерять? — ехидно усмехнулся Николай Иванович. — Здоровье, кошелек, носильные вещи?

— Потеря девственности тебе не грозит, — гоготнул Аркадий. — А все остальное останется на месте. Девка проверенная во всех отношениях.

— Как же я с ней буду объясняться?

— Руками, губами и еще кое-чем. А если серьезно, можешь говорить на русском.

— Она русская?

— Да. Обычная история: приехала наниматься в рекламное агентство в качестве фотомодели, а попала в бордель. Но сумела сбежать и познакомилась с нужными людьми. Теперь работает девушкой по вызову для солидных клиентов. Кстати, сто баксов — это ее чаевые, а не гонорар. Все за счет фирмы. Девицу зовут Маша. Вот, кстати, и она.

Рыжов обернулся. По проходу между столиками к ним шла красивая стройная блондинка, одетая в строгий костюм и лодочки на высоких каблуках. Да, такой женщины у Николая Ивановича еще никогда не было. Никогда! И в груди у него сладко заныло в предвкушении грядущей ночи…

На квартиру их отвез Гриша, а руководил всем неугомонный Аркадий. На прощанье он дал Рыжову небольшую корзинку с шампанским и шоколадом, пожелав приятно провести время.

Маша оказалась просто прелесть — она умело и ласково сдерживала бурные порывы Николая Ивановича, не позволяя ему перегореть раньше времени, и щедро поощряла клиента, когда это было нужно. Пенные кружева белья, пьянящее шампанское, музыка, стройные ноги и красивая упругая грудь — все смешалось в голове беглеца, даже не представлявшего, на что он, оказывается, способен, когда рядом такая женщина! Что там жена и все его бывшие любовницы, куда им, лапотным, до этой чародейки любви, позволившей даже ему ощутить себя половым гигантом.

Проснулся Рыжов среди ночи — за окнами на черном, как бархат, низком небе сияли неправдоподобно крупные чужие звезды. Мучила жажда. Николай Иванович потянулся к ночному столику у дивана. Налил в фужер шампанского и сделал несколько жадных глотков.

— Налей и мне, — тихо попросила проснувшаяся Маша.

Он налил, подал ей фужер и неожиданно спросил:

— Слушай, а по России ты не скучаешь?

— Не-а, — Маша тряхнула головой, забрасывая назад копну волос. — Там страшно. Смертью пахнет. Понимаешь?

«Да, там теперь пахнет огромными бабками, кровью и смертью, — подумал Рыжов. — Наверное, поэтому там уже нет нас обоих? И скольких еще недосчитаются, загнав в могилы или вынудив уехать? Но куда скрыться от своих страхов, если они повсюду следуют за тобой?»

Машина рука легко скользнула по его обнаженной груди, и Рыжов почувствовал, как в нем вновь просыпается уже почти забытая сила желания, разбуженная Машей, или как там ее на самом деле? А ладонь подружки добралась до укромного места и принялась ласкать, заставив Рыжова застонать от наслаждения и страсти…

Потом они зажгли свечи и допивали шампанское, сидя на диване, по-турецки поджав под себя нош.

— Ты в Бога веришь? — глядя через бокал на огонек свечи, спросил Николай Иванович.

— В Бога? — она отпила из фужера и звонко рассмеялась. — Ты чудной… По-моему, в Бога верят лишь неудачники. Чем хуже людям живется, тем больше верят, а у кого есть сила, власть и деньга — зачем им Бог?