Крысиная тропа. Любовь, ложь и правосудие по следу беглого нациста

В октябре она отправилась в Англию продавать образцы ткани. В пути случился разговор с неким французом: она агитировала за аншлюс — присоединение к Германии. Союз Франции с Германией невозможен, сказала она, международное сотрудничество назвала «еврейским заговором»[79]. Радуясь возвращению в Лондон, она побывала на концерте в австрийском посольстве и отметила свой день рождения с братом Хайни, местным представителем семейного сталелитейного предприятия. В Манчестере ее познакомили с мистером Касуэллом из ассоциации Calico Printers, купившим выкройки на приличную сумму, влюбившимся в нее и пригласившим в Париж[80]. Она отклонила приглашение: он был женат и имел двух сыновей.

При ней в Соединенном Королевстве разворачивалась предвыборная кампания, поспособствовавшая ее политическому пробуждению. Шарлотта положительно отнеслась к преобладавшему в стране настроению: большая часть компаний отказывалась покупать иностранную сталь даже у Хайни. «Легко дышится в стране, где почти все до одного разделяют националистические чувства», писала она Отто, оговариваясь, что при этом англичане обходят стороной «еврейский вопрос». Многие, кого она встречала, были открыты идеям национального социализма, поэтому она «несла слово истины»[81].

На выборах победило «национальное правительство» во главе с консерваторами, получившими поддержку британских политиков-лейбористов и либералов. «Все верят в лучшее будущее благодаря национализму», — сообщала она Отто 28 октября и высказывала надежду, что за британцами последуют и немцы, «отбросив свои разногласия и взявшись за руки под знаменем, которое поднимет А. Гитлер. Считающим такие идеи оторванными от реальности следовало бы побывать в Англии»[82]. Спустя неделю она запланировала возвращение в Австрию через Мюнхен. «Приезжай за мной туда, любимый, свяжи это с твоим посещением Гитлера»[83].

Поездка в Англию получилась успешной, на заработанные деньги (более 10 тысяч шиллингов) Шарлотта смогла купить домик с садом на холме, по адресу Анценгрубергассе, 5 в Клостернойбурге — предместье Вены с прекрасными видами на Дунай. Там она разместила ателье и устраивала мероприятия, в частности, детский утренник, на котором дарила подарки «под знаком свастики»[84]. Национал-социализм стал теперь неотъемлемой частью повседневной жизни. В дневнике осталась запись о собрании, на котором она побывала вместе с Отто: эту запись она украсила свастикой на всю страницу.

Наступил новый, 1932, год, а предложение сочетаться браком так и не прозвучало. Шарлотта пересекла Германию и снова посетила Англию, продала новые выкройки. Отто завершил обучение и открыл собственную адвокатскую контору на пару с Георгом фон Эттингсхаузеном, другом и товарищем по партии, в доме 47 по Маргаретенштрассе в Четвертом округе Вены[85]. Отто занимался главным образом коммерческим правом и в первый же месяц заработал 8 тысяч шиллингов, заметно обогнав Шарлотту, которая заработала 14 тысяч за весь предыдущий год. Он вел самые разные дела, включая одно дело об авторском праве, потребовавшее выступления в окружном суде Вены: он защищал фотографа Лотара Рюбельта[86], предъявившего иск о нарушении прав литератору Карлу Краусу, который без разрешения поместил в сатирическом журнале «Факкель» (Die Fackel) фотографию барона Альфонса фон Ротшильда, сделанную Рюбельтом[87].

Было у Отто и другое направление работы — юридическая помощь попавшим в затруднительное положение членам партии и самой партии, что соответствовало его политической позиции. В апреле 1932 года он вступил в Schuttzstaffel, то есть СС — военизированное формирование, первоначально замышлявшееся как элитная служба телохранителей при Адольфе Гитлере[88]. Его номер в СС был 235 368. Как член Ассоциации немецко-арийских юристов Австрии он проводил еще больше времени в «Немецком клубе», куда за ним часто заезжала Шарлотта[89].

Весной они плавали по рекам, в июне — по озеру Нойзидлер-Зе. Летом Шарлотта опять отправилась в Англию, где познакомилась с богатой красавицей — девушкой ее брата Хайни, отец которой отказался выдать дочь за австрийца. В Дублине она побывала вместе с матерью и с епископом Павликовским на 33-м Международном евхаристическом конгрессе в Феникс-парке, посвященном 1500-летней годовщине прибытия в Ирландию святого Патрика[90].

8 июля они отпраздновали день рождения Отто в его маленькой венской квартире: пили вино и шнапс, занимались любовью. После трех с половиной лет упорного сопротивления, не найдя больше сил на отказ, она полностью ему отдалась. В ту ночь, говоря ее словами, она открыла ему «величайший секрет»[91].

Предложения опять не последовало, и Шарлотта снова засомневалась. Ее тревожил его закрытый, настороженный нрав, робость, «инфантильное» поведение. Он был честолюбив и не способен проявить свои чувства; она же его любила.