Крысиные гонки. Часть 3

- Михаил, да назовись ты! Уважаемый, вот, мой муж; он в большой фирме работает, в ИнтерПродукт; он начальник отдела маркетинга, его все уважают! Мы вместе. Отпустите нас, пожалуйста, поскорее, у нас дома двое детей маленьких!

- Владлен, скажи же ты им! Мужчина, мой муж юрист в крупном холдинге!..

Бородач удовлетворённо улыбнулся; Гамаль же принялся уточнять:

- Ваш муж какая? Лёша - это вы? Юрыст - ето что? Какая фирма?.. Вы чем занимаетесь? - обратился он наконец к солидному мужчине в очках с золотой оправой.

- Столяр я! - буркнул тот.

- ...? Какая?

- Столяр-краснодеревщик. С деревом работаю.

Гамаль с недоверием посмотрел на его очки, потом на руки; потом переключился на остальных:

- Дамой хотите? Говорить кто работает! И какой комната!

Понеслось вразнобой:

- ...менеджер на хладокомбинате... учусь я, студент... ...геодезист я... я в крупной фирме работаю, в 'Махеев', зам.начальника по сбыту, а причём тут это?.. ... у меня фирма своя, только маленькая, канцтовары, а что?.. ...работаю я тут, в анимации, Гамаль, ты что, ослеп??.. ...начальник цеха я...

Тот только успевал отмечать что-то в листках, переданных ему Али. Женщин же не спрашивали; очевидно, по их понятиям женщина никакой более-менее серьёзный пост занимать не могла.

Наконец опрос закончился, и четверых из мужчин отделили от остальных и оттеснили в сторону. Бородач что-то сказал - и Гамаль перевёл:

- Вы сейчас уходить вот с ними! - он показал на двоих с автоматами, - Вы жить отдельно...

- А моя семья?? - запротестовал тут же один из отобранных, - Моя жена, дочка! Что значит 'отдельно'?? Нет, я так не согласен!

Остальные тоже стали возмущаться и не выражали желания куда-то уходить 'от коллектива', загалдели и их жёны; и тогда бородач ударил одного из отобранных в лицо...

Ударил не очень сильно, и, как сказала бы Рамона, неправильно, как-то по-женски, от плеча - сразу видно, что бородач никогда не занимался боксом и даже, пожалуй, не стучал никогда по боксёрскому мешку, 'ставя удар'; но всё равно разбил в кровь нос не ожидавшему такого мужчине. И всем всё тогда сразу стало ясно...

Собственно, и раньше всё было ясно; но разум отталкивался от жуткого понимания реалий: 'террористы' и 'заложники'. В конце концов все кроме бородача и двоих явно полицейских в чёрной форме не производили впечатления каких-то бандитов или хотя бы серьёзной угрозы несмотря на оружие - просто арабы, каких полно на рынках, приставучих '- Натящья, Натящья, заходы в магазын, харощий цена, только для тибя!..' - да, теперь у них лица были полны сознания собственной важности, но это всё равно, видно, были всё те же недавно заискивающе улыбающиеся на рынках египтяне, те же самые, и одетые так же; только что по какому-то недоразумению теперь в их руках оказались автоматы; привычные такие и даже родные 'калашниковы'. Впрочем нет - не совсем привычные - с деревянной ручкой перед магазином, какой на отечественных АК никогда не было. А оно вон как.

Женщина завопили, но с места никто не сдвинулся. Взахлёб рыдала девушка-подросток, очевидно дочка стукнутого в нос мужчины. Их увели; а бородач под перевод Гамаля пояснил ситуацию:

- Они первый уедут. С семья. Как только за них заплатят фирма. Вы тоже уехать. Должны сдать все наличный деньга и все золотой украшений. Мине. Кто ни сдаст будит наказан. Сильна наказан!

- А домой когда??!! - выкрикнул кто-то из рыдающих женщин, до которых 'дошло'.

- Домой... потом. Да. Все сдавать наличный деньга и золото. Пластиковый карточка тожи сдавать. Кто больше сдать деньги - тот ехать домой первый! Кто не сдаст - тот наказывать!

Боже, какой бред! - думала, сидя на полу, и раскачиваясь, обхватив колени руками, Рамона, - Какой бред, какой бред! Какого чёрта я сюда вообще приехала, в эти долбаную Африку, в этот сраный Египет! Какого чёрта я такая дура-то? Ну почему я не уехала сразу же, с Халиком. В первый же день, когда он предлагал? Убеждал даже, уговаривал, умный азер! Сейчас он, небось, уже дома, в Баку. И она бы могла бы быть в Мувске; а дома, что бы ни случись, и стены помогают!.. Денег пожалела, дура...

Она теперь была уверена, что будь она дома, возле мамы и дочки, что бы ни происходило в мире было бы такой ерундой!.. Теперь она была твёрдо уверена, что высшее счастье - это быть среди своих. Там, наверняка порядок; родная полиция, армия, нет этих чёрных курчавых морд с автоматами; там все свои; там нет жары; там можно вволю пить прохладной прекрасной чистой воды, и совершенно бесплатно; там не воняет от окружающих потом и фекалиями.