Крысиные гонки. Часть 4

Поодаль, не за столом, а на стуле возле двери, весь в зимнем армейском камуфляже сидел с видом 'чего изволит

е' Мишка Лещинский, правая рука Витьки Хронова в дружине, и сейчас вынужденно его заместитель. Ему Борис Андре

ич конфиденциально сообщил, что отправил Харона для выполнения некоего спец-поручения; назначив его, Мишку, по

ка ВРИО, то есть 'временно исполняющим обязанности' командира дружины.

Напряжённо вытянувшись, он с собачьей преданностью ловил каждое доносившееся из-за стола слово, попутно с

оображая, что если Харон с того 'спец-поручения' не вернётся... а он вполне может ведь и не вернуться! - Мишка был

совсем не дурак и знал за Хароном кучу косяков! - то 'ВРИО' вполне может обернуться и постоянным назначением со

всеми причитающимися должности плюшками. Главное - себя зарекомендовать! И потому он внимал каждому слову, в

сем видом показывая, что прикажите - хоть сейчас готов... да что угодно, хоть завалить кого!

Собственно, про 'надо кое-кого завалить, чтобы выжить' речь за столом и шла. А чтобы Лещинский кое-чего не

нужного для его ушей не услышал, его и посадили поодаль.

Разговор предстоял серьёзный, программный.

Староста с места, не вставая, кратко обрисовал ситуацию: запасов пищи, в смысле - общих запасов, из обществен

ного амбара и общественного же погреба, откуда отпускался паёк по деревне, больше нет. От слова 'совсем'.

Почему, отчего?.. Староста покосился на напряжённо слушающего Лещинского, и не стал эту тему дальше развив

ать. Нет и всё. Пусто. Короче - 'быть или не быть? - that is the question'.

Что делать? Каковы ваши мнения, господа?

- 'Что делать?..' Вечный вопрос интеллигенции... - рассматривая струйку дыма от сигареты, поведал экс-юрист,

- Второй, столь же животрепещущий, 'кто виноват', рассматривать не будем?

- Нет. Не будем. - староста вперился в лицо юриста, но Попрыгайло демонстрировал безмятежность:

- А, ну да, ну да... Было - потом куда-то сплыло; теперь - 'что делать!..' Как обычно.

Торопливо, мешая слова и проглатывая окончания, вмешался Мундель:

- Несомненно, это проделали мерзкие подлые клерикальные крысы, фашистское стадо, ботоксные бляди, подмах

ивающие недофюреру, убийце и растлителю малолетних Хорю, сблокировавшемуся с подлым вероотступником, продаж

ным жуликом и вором псевдо-священником, скакавшим на костях жителей Озерья, погибших по вине...

Староста, несколько секунд с интересом слушавший своего 'пропагандиста и политтехнолога', хлопнул ладонью

по столу, обрывая:

- Стоп! Не на митинге. Понятно, что 'подлое фашистское стадо с пригорка' и всё такое - но это ты потом, насел

ению расскажешь. Нам надо решать что делать...

- ...кровавые выродки, укравшие еду у детей, не заслуживают снисхождения! - ещё успел пробулькать, торопясь,

тот.

- Молодец! - похвалил староста, - Запиши в книжечку, - потом толкнёшь перед народом. Особенно вот это - про

'выродки, укравшие еду у детей!' хорошо. Это проймёт, да. Про детей - это ты хорошо придумал, сказал, то есть. Но сей

час помолчи.

Мундель заткнулся.

Староста перенёс внимание на бывшего юриста:

- Вениамин Львович, Веня!.. А я ведь знаю, что ты сейчас думаешь... Ты думаешь 'а идите нахер все с вашими пр

облемами, меня они ни в ...' Правильно?

Попрыгайло обжёгся докуренным до фильтра окурком сигаретки, ткнул его прямо в зашипевшую клеёнку:

- А хоть бы и так? Вы тут накосячили, а мы - разгребать?? - и непроизвольно, - но это не укрылось от БорисАндр

еича, - локтём проверил под свитером кобуру.

Так. Бунт на корабле... Это ничего. Это он по глупости. Сволочь. Сейчас подавим...

- Веня... - голос старосты стал тих и низок, так, что сидевший поодаль Лещинский вытянул шею, прислушиваясь,

- Веня. 'Грехи других судить вы так усердно рвётесь; Начните со своих, И до чужих не доберётесь!..' Как бы тебе сформ

улировать... В общем-то так: да, кто бы и чего не натворил - расхлёбывать будем вместе...

Экс-юрист было открыл рот, чтобы ответить, но староста не дал ему на это времени:

-... ты помолчи, лучше, Веня; а то скажешь что-нибудь ни то, потом жалеть станешь, да и перед людьми будет не

удобно... 'Ни слова, о друг мой, ни вздоха... Мы будем с тобой молчаливы... Ведь молча над камнем могильным. Склон

яются грустные ивы...'

Попрыгайло из сентенции Артиста уловил только 'про камень могильный' и что ему предлагают заткнуться; и в

новь потрогал локтём кобуру, пожалев, что Кедр свой оставил дома. Впрочем, это так... тут все свои. Более или менее.

Но если наезжать будет...

Староста же продолжал:

- Ты, Веня, напомню я тебе, ведь продукцию в общий амбар не сдавал - так, для видимости... освободил я тебя...

Он покосился на Лещинского. А, пусть слышит - всё равно об этом вся деревня на кухнях шепчется; пусть юрист

а ненавидят - полезно! Пусть знает, кто его от гнева народного...

- ... и ты теперь решил, что тебя общие дела не касаются?? Погоди, рот не раскрывай! Да. Общие дела. Общие ус

пехи и общие, кхм, провалы. Ты смотри мне, Веня... Тебя ведь можно из 'привилегированного сословия' и того... в пле

бс перевести! Без труда, кстати. А то и куда подальше!