КС АП А ХУЛИ ГАНКА

- Это ПОЛИТИКА, - отвечает Ксапа. - Я ведь у вас пришлая. Мне нужны

авторитет и поддержка МАСС. Они и есть эти самые МАССЫ. Когда я с ними

советуюсь, получается, что я их уважаю. За это они меня уважают. Другие

видят, что я с ними советуюсь, и то, что я делаю, как бы с разрешения

всех мудрых женщин исходит. ПОЛИТИКА...

- Из них мудрая только Старая. Остальные сварливые да крикливые.

- Сварливые... - соглашается Ксапа. - Зато, когда я запретила гадить

в хызе, все меня поддержали! Давай, я тебе спинку помассирую.

А сама ЗАНАВЕСКИ из шкур задвигает.

- Давай! - соглашаюсь я, скидывая ДУБЛЕНКУ. И как только она начинает

массаж, резко переворачиваюсь, хватаю ее за ТАЛИЮ и бросаю на шкуры.

Ксапа повизгивает, а я расстегиваю на ней ПУГОВИЦЫ. Каюсь, неправ был.

ПУГОВИЦЫ - очень полезное ИЗОБРЕТЕНИЕ.

- Молодой ЧЕЛОВЕК, что вы делаете? - визжит Ксапа.

- Моя твоя не понимать. Моя делать массаж.

- Ах, вы умеете делать массаж?

- Моя не уметь, моя только учится.

- Ой! Но, молодой человек, массаж делают руками...

И тут нас прерывают. Убить за такое мало!!!

Но суматоха в хызе поднимается изрядная. Натягиваем одежки, сдвигаем

ЗАНАВЕСКИ.

- Что случилось? - спрашиваю я.

- Охотники степнячку привели, - объясняет Мечталка.

- Откуда здесь степнячка?

- С перевала.

Ну да, откуда же еще?

Ксапа расталкивает столпившихся, командует зычным голосом:

- Лава, Туна, сюда!

Две степнячки из наших пробиваются к ней, помогают тащить гостью

на лежак. Гостья, как в хыз вошла, в ОСАДОК выпала. То ли жива, то ли

уже не совсем. Ксапа укладывает ее на теплый лежак, вытряхивает из одежек,

растирает замерзшие руки-ноги. Любопытные охотники толпятся вокруг,

советы дают, бабу обсуждают. Ксапа рычит на них.

А что, неплохая баба к нам забрела. Сильная, широкой кости. Ростом,

может, лишь на чуть Ксапе уступает. А может, и нет. Исхудала только

страшно. И сиськи с ксапиными не сравнить. У Ксапы тугие, упругие. А у

этой - болтаются туда-сюда.

Старая охотников расталкивает, за ней Мечталка с горшком горячего

бульона. Прислоняют бабу спиной к печке, в шкуры закутывают, бульоном

отпаивают. Степнячка то и дело кашлем заходится.

Напоили, расспрашивать начали. Выяснилось, что никто ее языка

не знает. Я еще замечаю, что наши степнячки, как ее говор услышали,

мрачнеют, в угол забиваются шушукаются между собой. Наши все мелкие,

а эта рослая, в плечах широкая. Догадаться можно, что она издалека к нам

попала.

Ксапа из шкур и жердей у печки теплый шалашик сооружает и новыми

словами ругается. Только и слышно - ОЭРЗЭ да ПНЕВМОНИЯ. Бабы ей помогают.

Охотники расходятся. Те, что степнячку привели, вновь на охоту уходят.

Старые женщины лечебные травы в кипятке заваривают. Я хочу со степнячкой

поговорить, зову Лаву. Лава мне неприличные слова говорит. Баламут это

слышит, оплеухой ее с ног сбивает. Хватает за волосы, швыряет мне под

ноги. Зарвалась девка. Три полоски - а на охотника рычит.

Волоку Лаву за шкирку к шалашику, что Ксапа соорудила. В нем очень

тепло, но душновато и темно. Степнячка лежит, шкурами укутана, Ксапа ей

лоб щупает. Объясняю, зачем пришли.

- Боже мой! У нее ТЕМПЕРАТУРА ЗА СОРОК. Завтра приходи, - сердится

Ксапа. Да я и сам вижу, что степнячке не до разговоров.

И ЧАСА не проходит, как охотники вновь возвращаются. Опять без

добычи, но с ними трое заречных охотников. Суета начинается. В оба камина

дров подбрасываем, чтоб светлее было. Уважаемые в круг усаживаются,

гостей усаживают, по большому куску вареного мяса в глиняных мисках

дают. В кружки травяного отвара наливают. Всем любопытно и тревожно.

Но сначала гостей накормить полагается, разговоры потом.

Да и гости не простые. Медведь - второй человек в Заречном обществе.

С ним двое лучших следопытов. Очень сильные охотники, если зимой, по

глубокому снегу перевал прошли.

Охотники съедают мясо, съедают добавку, от второй добавки

отказываются, сытно рыгают и приступают к делу.

- Осенью, когда вы уже из горелого леса ушли, - начинает Медведь,

- к нам степняки заглянули. Девок на шкуры и мясо меняли. Девки не ихние,

пришлые. Хорошие девки, но очень строптивые. Степняки говорят, чужие

племена с восхода солнца идут, их земли занять хотят. Вот степняки у них

девок и отбили. Много девок, девки сильные, непокорные. Степняки жалуются,

им столько не удержать. Бегут при первой возможности, стоит на миг глаза

отвести - бегут... Вот они и решили, пока все не разбежались, на мясо и

шкуры их обменять.

А у нас, вы знаете, три зимы назад голод был.

Мудр кивает. По рядам слушателей шумок проходит. Все тот голод

помнят. Заречные тогда своих девок, совсем юных, всем предлагали. Только

бы с голоду не померли. И степнячек всех раздали. С той зимы в нашем

обществе у каждого охотника, считай, по две бабы. И это несмотря на то,

что наши девки к Заречным уходят. И половина их баб весной, когда голод

спал, к своим вернулась. Мы держать не стали. Но все равно, у Заречных

баб меньше, чем охотников. Хотя у степняков баб еще меньше.

- Три ночи назад, - продолжает Медведь, - лучшая баба сбежала.

Я за нее лося степнякам отдал, сыновьям бабу дал, чтоб у них сильные,