КС АП А ХУЛИ ГАНКА

здоровые дети были. А они молодые, недоглядели... Три дня мы по следам

за ней идем.

- Что вы хотите с ней сделать? - неторопливо спрашивает Мудр.

Медведь переглядывается со своими следопытами.

- Да ничего такого... Проучим, чтоб неповадно бегать было, и в

общество вернем. Очень уж баба статная. Я же говорю, хочу, чтоб сыновьям

детей рожала.

В тяжелое положение попадает Мудр. Что бы ни сказал, то ли бабы,

то ли охотники недовольны будут. Но тут в центр круга Ксапа пробивается.

Я со стоном и за голову хватаюсь.

- Уважаемые охотники, - начинает Ксапа, - вы три дня и три ночи

шли по нашей земле.

- Мы шли по вашей земле, но мы не охотились на вашу дичь, - вставил

Медведь.

- Вы долго шли сквозь зимний холод, устали и проголодались,

- продолжает Ксапа. - Мы встретили вас теплом и сытной едой. Пока вы

наши гости, мы будем защищать вас от любых врагов. Так велят законы

гостеприимства той страны, откуда я родом.

Охотники насторожились. Вроде, Ксапа все правильно говорит. В чем

подвох?

- Степнячка три дня сквозь снег и ветер пробивалась. Мы встретили

ее теплом и сытной едой. Так же, как и вас. Вы долго шли, но опоздали. Вы

не смогли ее догнать. Она пришла первой. Сейчас она под нашей защитой. Я

сказала.

Тишина наступает. Нехорошая такая тишина. Никто не хочет ссориться

с Заречными из-за степнячки. Но что делать после слов Ксапы?

Заречные тоже не знают. Руки оружие нащупывают. Чувствую, еще

немного - и до смертоубийства дойдет.

- Охотники, - говорю, - сегодня степнячка под нашей защитой. Но

подождите три-четыре дня. Она помрет, и мы отдадим вам ее тушку. Делайте

с ней что хотите.

Таких круглых глаз я ни у кого еще не видел.

- Что ты сказал? - медленно поднимаясь, спрашивает Медведь.

- Да болеет степнячка ваша. Умрет скоро. Если попрощаться хотите,

то сейчас самое время.

Я все верно смозговал. Степнячка, может, на самом деле сознания

лишилась, а может, спит без задних ног. Но добудиться ее заречные не

смогли.

Заречным для ночлега лучшее место отводят... Да-да, наше с Ксапой.

Я, понятно, не в восторге, но не спорить же со Старой и Мудром. Когда

ОФИЦИАЛЬНАЯ ЧАСТЬ кончается, к ним заречные бабы косяком тянутся. О

родных да близких выспрашивают. Раньше-то могли и сами сходить, а теперь

далеко... Долго полуночничают, всем спать мешают.

Утром, пока Заречные спят, моя опять с бабами шушукается. Шу-шу-шу,

шу-шу-шу! Я ее даже поругал немного. Почему не собраться всем вместе,

сесть в кружок да не обсудить все, как люди делают? Почему надо по углам,

как будто тайком? Ксапа садится передо мной чинно, ладошки на коленки

кладет, длинными ресницами мне машет. Мол, виновата, исправлюсь. Ну как

на такую сердиться?

Заречные встают поздно. Их, как гостей, сытно кормят. А потом бабы

всей толпой ведут хыз показывать, да хвастаться, как у них хозяйство

ладно устроено. Хыз показали, ведут ТУАЛЕТ смотреть. Потом - ВОДОПРОВОД.

А что его смотреть? Промерз до дна, мы на воду снег растапливаем.

Только к обеду Заречные от баб отделались, да с нашими охотниками

о мужских делах смогли потолковать. А вечером разжигаем поярче КАМИНЫ, и

заречные вместе с нашими ксапины сказки слушают. Ксапа старается поменьше

своих слов УПОТРЕБЛЯТЬ, но иногда проскакивают. Заречные переспрашивают,

а я только диву дивлюсь, как быстро эти слова в нашу речь вошли.

Наутро Заречные еще затемно встают. Слушают хриплый, надсадный

кашель своей степнячки и собираются в обратный путь. Мудр выдает им две

оленьи туши из ХОЛОДИЛЬНИКА. То ли на дорогу, то ли за бабу - понимай как

хочешь, и мы всей толпой провожаем их до МОСТА. То есть, до того места,

где Ксапа копье Мудреныша сломала. Там теперь четыре очищенных от веток

ствола лежат. Не только охотник - брюхатая баба перейдет, не испугается.

Хороший день Заречным выпал. Солнце ярко светит, ветра нет, снег под

ногами искрится. В такой день можно очень много пройти.

А когда мы в хыз возвращаемся, Мудр мою Ксапу НА КОВЕР вызывает. Не

знаю, что такое КОВЕР, но что-то нехорошее. Ксапа так мне и заявляет:

- Я боюсь. Я без тебя не пойду.

Приходится взять ее за руку, вести к Мудру. А Мудр опять ведет нас к

мосту. Только что добрый был, и вдруг - словно подменили...

- Ты что, сучья лапа, затеваешь?! Хочешь нас с Заречными рассорить?

Так кричит, что эхо в горах откликается.

- Не кричи, пожалуйста - просит Ксапа. - Нужна мне эта баба. Она

часть моего ПЛАНА. Чем больше ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ различных племен будет на

совете, тем лучше.

- Племен? Где ты племена видишь? Это ты Заречных племенем обзываешь?!

Запомни, дура-баба, племена - у дикарей. У нас - общество!

- Хорошо. А у степняков?

Мудр задумался. Как мян или триба степняков на человеческий язык

переводится. А я за спиной Ксапе кулак показываю. Изучил уже ее штучки.

Умеет она, чтоб не ругали, разговор на пустое переводить. Ксапа смущается,

Мудр тоже все понимает.

- Что за совет племен?

- Когда наши снова появятся, надо, чтоб все общества были как одно

большое, а не каждое само за себя. У наших закон такой - если у местных

(местные - это мы) есть законы, эти законы надо уважать. Но когда в каждом

обществе свои законы, тут одни, там другие, то их как бы и вообще нет.