КС АП А ХУЛИ ГАНКА

Степнячки рассказывают чубарке, как за ней Заречные приходили, как

я да Ксапа ее ОТМАЗАЛИ. Лава делится, как убить хотела, да что из этого

вышло. И от Лавы мы главную новость узнаем. Чубарка-то брюхата.

У меня сразу руки опускаются. Я уже придумал, кому из охотников

ее пристроить. А кто же ее брюхатую возьмет? Сама она ко мне жмется. Ну

не то, чтобы жмется. Вся из себя такая НЕЗАВИСИМАЯ. Но норовит рядом

держаться. Это потому что ее Ксапа выходила, а Ксапа - моя женщина. Вот

и получается, что чубарка теперь как бы тоже моя. А мне это надо??? Была

бы молодая, а то ведь старше меня!

- ... Клык, разговор есть.

Нашел время... Очень удобно говорить, когда я тропу по глубокому

снегу троплю.

- Слушаю.

- Мы решили сначала между собой перетереть, потом бабам скажем.

Сколько полосок твоей чубарке полагается?

Чуть в снег не сел. Моя чубарка...

- Фантазер, с чего ты взял, что она моя? Она такая же моя, как и

твоя.

- Значит, три?

Тут я мозговать начинаю. Три - у степнячек. Мы со Степняками не

ладим. Заречные от одного слова "степняк" за копье хватаются. Но Лава

говорит, Чубары со степняками тоже не ладят. А с нами или Заречными

пока не ссорились. Жамах к нам замерзшая и больная пришла, мы ее хорошо

встретили. Накормили, обогрели. Две полоски полагается.

- Чубары нам ничего плохого не сделали. Жамах на наших землях дичь

не била. Две полоски полагается.

Фантазер смущается.

- Все так. Но когда от Заречных девку приводим, у нее же парень

сразу есть. Бесхозные только степнячки с тремя полосками. А если ты от

бабы отказываешься, она бесхозная получается. И, как ты ни говори, из

степи к нам пришла. Заречные ее на мясо обменяли, как мы у них степнячек

меняем.

- Хвост! А ты как думаешь? - окликаю я. Хвост сейчас идет замыкающим.

До этого тропил тропу, устал, и ему не до разговоров.

- А мне все равно. Мне своих баб хватает. Как решите, я на все

согласен.

- Хвост, так же нельзя. Ты уважаемый человек.

- Говорю же, мне все равно. А Мудреныш говорит, если чубарке две

полоски сделаем, все наши степнячки возмутятся. Только дружно жить

начали...

- Парни, мне подумать надо, - теряюсь я. Опять закон одно говорит,

а люди - другое. Как трудно жить...

- Думай, никто не торопит.

- ... Значит, если ты бабу себе возьмешь, две полоски. А если нет

- три, так? - с ходу въезжает Ксапа.

- Ну-у, почти. Если не возьму, много споров будет.

- А хочешь взять? - И смотрит выжидающе. Глаза такие колючие-колючие.

Чувствую, если не то скажу, у самого на каждой щеке по пять полосок

появится. Вопрос только, что ей надо? Каждая вторая баба сама просит,

чтоб охотник степнячку в вам привел. Чтоб самой легче было. Решаю

осторожно начать.

- Понимаешь, не нравится она мне. Старовата для меня, и титьки

дряблые. И дите у нее непойми чье.

Эх, зря про дите добавил. Сначала Ксапа заулыбалась, а как про

дите намекнул, опять мрачнеет, губы кусает. Потом лоб морщить начала,

пальцами виски трет.

- Что опять не так?

- Я думала, это только нас касается. А сейчас понимаю, что вопрос

СИСТЕМНЫЙ. Тут и зарождение РАБОВЛАДЕЛЬЧЕСКОГО СТРОЯ, и МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ

ОТНОШЕНИЯ, и мать-ОДИНОЧКА, и проблема воспитания детей.

Я только про детей въезжаю. Ксапа давно говорила, что детский сад

пора ОРГАНИЗОВАТЬ. Бабы не против, но плохо понимают, что это такое. А

Ксапе все некогда...

- Я кое-что придумала, - успокаивается вдруг моя любимая. - Давай

самих степнячек спросим. Только пусть это от тебя идет. Объясни им про

ваши законы, и пусть они тоже думают.

Не успеваю я возразить, а Ксапа уже кричит на весь хыз:

- Туна! Лава!!! Идите сюда, Клык с вами говорить хочет.

Прав был Мудр. Умеет Ксапа людьми играть. Ведь как получается:

Лава с Туной степнячкам наши законы объясняют, сердятся, ругаются на

непонятливых. Они для степнячек свои, им верят. Лава с Туной сами хотели

бы чубарке три полоски устроить, а теперь доказывают, что две надо. А все

потому, что я велел девкам законы объяснить. Ксапа как бы и ни при чем.

О том, что это ее задумка, только я знаю. Мудр давно все понял, а я - как

ребенок. Голова кругом...

Чубарка мое копье берет (Что за привычка чужое хватать! Сперва

Ксапа, теперь - эта...), к Мудренышу идет. Древком о пол стучит и говорит:

- Я охотник, я ходить с тобой на охота!

Мудреныш мокасины на ноги натягивает, кричит:

- Головач, Клык! У нас новый охотник появился. Идем, проверим.

Выходим из хыза, Мудреныш на снежную бабу показывает, что Ксапа с

ребятней слепила:

- Это олень. Убей!

Чубарка копье поудобнее перехватывает и лениво так метает. Даже не

смотрит, куда копье летит, на Мудреныша смотрит. А копье - точно в цель.

До снежной бабы больше тридцати шагов - отличный бросок! В улыбке зубы

скалит:

- Я убить олень. Я хороший охотник!

- Убедительно, - говорит Мудреныш. - Головач, что скажешь?

- Скажу, что с копьем от нее больше пользы, чем от Ксапы.

Только Ксапу помянули, она тут как тут. В двух словах объясняю ей,

в чем дело.

- МУЖИКИ, у вас совсем головы нет, - обижается на нас Ксапа. Встает

перед чубаркой на колено, кладет ей ладони на живот. - А ты, СПИРОХЕТА

бледная, куда собралась? Сначала маленького роди, на ноги поставь, потом

охотницей будешь.