КС АП А ХУЛИ ГАНКА

- Ты один в чудиков копье бросил, троих убил. Она тебе ничего

плохого не сделала. Их племя с нашим не воюет.

- Но ты ее...

- Она мое копье сломала, вот и наказал. Клык ее принес, его девка.

Хочешь, попробуй у него отбить.

Верный Глаз сразу сникает. Не ему со мной тягаться. Но тут Кремень

поднимается, Верного Глаза небрежно так в сторону отодвигает.

- Я тоже бабу хочу. Раз Верный Глаз не будет, я вместо него.

Против Кремня мне ничего не светит. Но без боя не отдам. Так ему и

говорю. Пригнулся, драться приготовился.

Мудреныш морщится словно клюквы полный рот набрал.

- Кремень, у тебя же две бабы есть. Ты третью хочешь?

- Да не насовсем. Я ее сейчас хочу, распалился сильно, - отвечает

Кремень.

- Не видишь что ли, Клык на нее запал? Он сейчас ради нее на смерть

пойдет. Ты хочешь убить Клыка ради бабы чудиков?

- Да не хочу я никого убивать, - смущается Кремень. - Я бабу хочу.

- Клык! Сзади! - кричит Хвост. Я оборачиваюсь, девка слева от меня,

в каждой руке по камню. На Кремня показывает, злые непонятные слова

говорит. Отбираю у нее камни, на землю бросаю.

- Видишь, у них уже мир и понимание, - говорит Мудреныш. - А ты

хочешь семью разбить.

- Умеешь ты запутать простые вещи, - делает вид, что возмущается,

Кремень. - Клык, когда она тебе надоест, Верному Глазу не давай. Ко мне

веди.

- Не надоест, - улыбаюсь я во весь рот.

- Тихо! - поднимает руку Ворчун. И мы слышим отдаленный рокот.

Как вчера.

- Все в лес, - командует Мудреныш, и мы прячемся под деревьями.

Мудреныш смотрит на девку, снимает куртку и накидывает ей на плечи,

поверх ее белой куртки. - Клык, не отпускай ее. Попытается убежать

- убей.

Летающая волокуша пролетает в стороне от нас. Мы ее отлично видим.

Эта больше вчерашней, намного больше. Летит прямо туда, где вчерашняя

разбилась. Покружилась - и садится там, где вчерашняя сидела. Мы все

забираемся на утес, который Фантазер присмотрел.

Из большой волокуши много чудиков вылезает. Кто в зеленой одежде,

кто в оранжевой, кто в белой. Эти все озабоченные, дурью не маются, знают,

что делают. Мы на утесе удобно устраиваемся, одни головы торчат. Утес

лесом порос, до чудиков далеко, нас не видно.

- Вот и медведица, - говорю я. Ворчун не понимает.

- Где?

Я на волокушу показываю.

- Мудреныш этих вчера ждал. Сказал, где медвежата, там обязательно

медведица будет.

- Мудреныш мудр. Весь в отца, - кивает Ворчун.

Люди из волокуши поднимают тела мертвых наверх, трое идут вниз по

течению. Другие трое переодеваются в черное, обвязываются веревками,

лезут в воду. А когда вылезают, большая волокуша поднимается в воздух и

вытаскивает из реки маленькую волокушу. Люди толпятся вокруг нее.

Девка моя засуетилась. Я ее руку не отпускаю, так она меня к

Мудренышу ведет. И начинается у них беседа знаками. Девка на себя указывает,

пальцами изображает идущего человека, указывает на людей у реки. Мудреныш

жестом отказывает и подносит кулак к ее носу. Тогда девка указывает на

себя и меня, мол, вдвоем к ее людям пойдем. Мне интересно стало. Но

Мудреныш нам обоим кулак показывает. Девка предлагает ему вместе с нами

идти. Он опять отказывает. Девка всех нас рукой обводит, себя кулаком в

грудь бьет. Мудреныш долго печально на нее смотрит, по волосам гладит,

словно она его женщина, а не моя. Но все равно отказывает. А мне говорит:

- Свяжи ей ноги. Она теперь убежать попробует.

Я связывать не стал, к себе покрепче прижимаю, глажу как младшую

сестру. А девка свою одежку обхлопала, странную штуковину достает, к

глазам подносит. Что-то говорит на своем языке, Мудренышу вещицу

протягивает. Показывает, что нужно к глазам поднести. Мудреныш подносит

- и даже присвистывает. Долго прижимает, потом мне передает. Девка

помогает вещицу правильно взять. И тут я обалдеваю. Все, что на берегу

делается, как будто в ста шагах от нас. Три парня, что вниз по течению

пошли, назад идут, а в руках у одного - белая шапка, которую Мудреныш у

девки отобрал да в реку кинул.

Девка опять знаки Мудренышу показывает, мол, вещица нам остается,

а девка к своим уходит. Мудреныш у меня вещицу отбирает, ей в ладонь

вкладывает. У девки опять лицо каменеет. Как вчера, когда мы не дали

мертвых похоронить.

- Почему ты не хочешь ее отпустить? - спрашиваю я. - Тебе ее не

жалко?

- Жалко, - говорит Мудреныш.

- Тогда почему?

- Потом, может, сам отпустишь. А сейчас рано. Она нам о своем

племени расскажет, когда говорить научится. Я знать должен, чего от них

ждать.

- Ничего хорошего! - говорю я. - Мы троих убили, девку похитили.

- Это сегодня - ничего хорошего. О том, что это мы их убили, только

девка знает. Через зиму она за нас будет.

- Точно?

- От тебя зависит.

Я опять убеждаюсь, что мне до Мудреныша - как до неба. Обнимаю

девку, поглаживаю. Она застывшим взглядом на своих смотрит. Из глаз слезы

текут, с подбородка капают. Жалко ее.

Волокуша поднимается в воздух, над самой водой медленно вниз по

течению летит. Я уже понимаю - чудики девку ищут. Думают, утонула, а она

здесь сидит. Ничего они не найдут.

Так и случилось. Долго ищут. А когда волокуша возвращается, в нее

тела заносят, все чудики забираются. Она поднимается, маленькую волокушу