КС АП А ХУЛИ ГАНКА

поднимает - и улетает. Моя девка тут не выдерживает. Глазами волокушу

провожает - и воет в голос. Взахлеб, как степнячки, как наши бабы

покойников оплакивают. Я ее к себе прижимаю, утешаю, она у меня на груди

и рыдает. Мудреныш на это дело смотрит, смотрит и говорит: Сегодня ищем

место для стоянки всего общества, завтра охотимся и идем назад. Темп

движения будет максимальный, чтоб мясо не испортилось. Так что отдыхайте

сегодня.

К обеду находим пещеру. Хорошая пещера, но вход слишком широкий,

ветром продувается. Грот - не грот, а как навес. И лишь в глубине грота

пещера начинается. Все общество в такую не вместится. Но от дождя под

навесом укрыться все смогут Ничего, сначала можно и в такой, а к зиме

лучше найдем. Ворчун оленя приносит. Костер разводим, наедаемся досыта.

Девка моя проплакалась, тоже ест. А после еды делом занялась. Начала язык

учить. Указывает пальцем на все подряд, по-своему называет, требует, чтоб

я назвал. Упорная! Скоро надоедает мне этим заниматься, но Мудреныш просит

ее быстрее обучить.

Вечером я в пещеру мха натащил, еловых лап. Маленький шалаш

складываю. Девка с опасением на меня посматривает. Весь день за руку

держалась, следом таскалась, а теперь снова дичится. Но тут Фантазер

подходит, ей на колени сверток бросает. Это ее прозрачный шалашик и

подстилка. Разворачивает она подстилку, надувает, долго что-то взвешивает,

губы кусает, на нас косится, что-то с подстилкой делает - та вдвое больше

становится. Охотники вокруг толпятся, щупают подстилку, надо мной

подшучивают. Девка краснеет, вырывает у них подстилку, в мой шалашик

запихивает. И сама лезет. Я еще немного со всеми у костра сижу да и лезу

в шалашик под соленые шутки.

Девка сдвигается, мне место уступает. Я ее по щеке глажу - мокрая

щека. Опять плачет. Подумал, как парни сейчас ржать будут - и не стал

девку раздевать. Успеем еще. Она шуршит чем-то. Я потрогал - сверху

укрыла нас своим шалашиком, чтоб теплее было. Засыпая все думаю, как

так получилось. Ушел на разведку одиноким парнем, а вернусь солидным

охотником. Со своей женщиной.

Ночью несколько раз просыпаюсь - девка рядом лежит. Холодно ей,

ко мне прижимается.

Утром встаем, смотрю я на нее - сонная, лохматая, комарами

искусанная, под глазами круги, на левой щеке синяк темнеет. Страшилка,

не девка. Но - моя!

Костер запалили, вчерашним оленем закусываем. Мудреныш ехидно так на

нас с девкой косится и говорит:

- Молодые остаются, остальные на охоту.

И под общий гогот первым к лесу идет. Остальные - за ним. Я, чтоб

время не терять, девку в шалашик веду. Она не противится, хоть и не

радуется. Сама одежки расстегивает, показывает мне, как это делается.

Я ее, как полагается, беру. Не силой, но с лаской. А когда всплакнула,

до того заводит меня, что еще раз, и еще раз взял. Оживать начинает.

Лопочет что-то на своем языке, всхлипывает, ко мне ластится. Признала

меня, теперь у нас все хорошо пойдет.

Повалялись, понежились мы с ней, затем снова за язык принялись.

Она половину слов вчерашних забыла. Да не половину, а почти все! Я и то

больше слов из ее языка помню. Узнаю, как ее зовут. Оксана. Глупый я

все-таки. На третий день только догадался спросить. Если сказать Ом-Ксана,

получится Великая Ксана. Пару раз ее так называю, поправляет. Не хочет

быть великой. Вернутся ребята, расскажу - посмеемся.

Возвращаются охотники с добычей. Я туши пересчитываю - для меня тоже

нашлась.

- Передохнем, поедим и трогаемся, - говорит Мудреныш.

- Оксана, костер, - кричу я, чтоб всех удивить. Для верности, все

же, рукой на кострище указываю. Понимает, умница. Кивает мне и огонь

раздувает. Все и на самом деле удивляются.

Доедаем оленя, собираемся идти. Оксана самую маленькую тушу себе на

плечи взваливает. Верный Глаз ее нести хотел.

- Ух ты! - изумляется Кремень. - А донесет?

- Не донесет, так съедим, - хмыкает Мудреныш. - Ты сможешь оленя

добыть и нас догнать?

- Легко! - усмехается Кремень и исчезает между деревьями. А мы

трогаемся в путь. Думаете, к броду? Как бы не так! К той сосне, которую

Оксана старалась повалить. Сообща ее через реку валим, осторожно по ней

переходим. Мудреныш тушку у Оксаны отбирает, сам переносит. А мне велит

за девкой следить, чтоб не бултыхнулась. Но она по стволу как по ровному

месту идет, не пошатнулась даже. Ловкая.

На перевале мы останавливаемся ненадолго. Оксана дальнозоркую вещицу

достает, вдаль смотрит. Мудреныш рядом с ней встает, ему протягивает. Он

тоже смотрит. Отдает потом. Я радуюсь, что зла друг на друга не держат.

Даже как бы без слов друг друга понимают.

К вечеру Оксана хромать начинает. Все сильнее и сильнее. Копье у

меня просит. Не хотел сначала давать, что я за охотник без копья? Потом

думаю, кто в горелый лес по своей воле пойдет? И даю. Она на него

опирается. Оленю хитро ноги стягивает, на плечи забрасывает, к поясу

привязывает. Сначала я думал, умно сделала, потом понял - глупо. Если

упадет - самой не встать. Дважды падает, я сзади иду, помогаю подняться.

На ночлег останавливаемся в горелом лесу. Много прошли! Не поверите

- два дневных перехода. Устали все, прямо на углях спать готовы. Костер