Ксанское ущелье

Солдаты между тем замерли в растерянности. Стрелять они боялись: как бы не угодить в пристава или в того же Коциа, ведь прыгнувший через плетень абрек крутился, как шайтан, между ними.

Минуты растерянности хватило, чтобы на помощь Асланбеку подоспели Авто и Дианоз.

— Бросай оружие! Руки вверх!

Один из жандармов вскинул винтовку — пуля сбила с Дианоза шапку. Авто ответил молниеносным выстрелом — и жандарм мешком осел в углу двора, там, где у Мелы лежали треснувшие чугуны и кувшины с отбитыми ручками.

Когда Васо, Карум и Сослан вбежали во двор, Дианоз деловито снимал с пристава портупею с кобурой. На плетне, зацепленные за кол, висели три жандармские винтовки. Ремни с патронташами лежали рядом, и Ахсар старательно опустошал их складывая патроны в сумку Авто.

Асланбек ткнул ножнами Коциа:

— Вот, командир, этот пес за тобой следил. Он в твой дом ищеек привел. Решай, как быть с ним.

Прибежавшие с нихаса мужчины расступились, чтобы дать дорогу приотставшему Михелу. Тот с достоинством прошел к дверям сакли, едва не задев плечом пыхтящего от бессильной злости Батако.

— Не надо крови, Васо, не надо. Пусть люди видят, кто разбой ведет. Пусть сами рассудят…

— Хорошо, отец.

Сильными руками Васо рванул к себе пристава за отвороты мундира:

— Ты все понял, скотина? Еще раз явишься в наш аул — не сносить тебе головы! — Отшвырнул пристава, поднял за шиворот скорчившегося от страха Коциа: — И ио тебе давно петля плачет. Не дрожи, не тронем тебя сегодня. Иди и скажи князю: не угомонится миром — жестоко будем мстить. Все его отродье истребим. Иди.

Глава пятая

Все дольше над горами висело ясное солнце, все позже, бросая со скальных обрывов длинные зубчатые тени, приходила спасительная темнота: ночью люди князя в горы не совались.

Отряд Васо медленно, но неуклонно рос. И молодому, горячему командиру хотелось действовать и действовать. А как раз действия и не хватало его джигитам…

С теми силами, которые теперь были в отряде Васо Хубаева, он мог смело атаковать и сам замок Амилахвари. Но молодой командир понимал, что не имеет права подвергать жизнь доверившихся ему людей напрасному риску. Да, он взялся за оружие во имя мести! Взялся проучить чванливого и заносчивого князя. Но прошло время, и он, Васо, понимает, что его борьба не закончится местью. Нет, не закончится! Он должен поднять на борьбу с князьями всю Осетию! А потом… Что будет потом, Васо представлял себе смутно.

Командир в парне зрел медленнее, чем рос отряд. А где взять опыта? Все его люди тоже привыкли держать в руках пилу да топор, мотыгу да серп.

— Давай, Нико, двинемся по ближним аулам, — предложил Васо.

— Ну, двинулись, положим… Что дальше?

— Припугнем старшин, почистим закрома богачей, раздадим хлеб и скот тем, у кого ничего нет…

— А потом губернатор в эти селения казаков пришлет и выпорет всех, кого мы обласкали.

Васо вскипал:

— Значит, лучше здесь бока пролеживать?!

— Лучше не лучше, но сюда к нам они не полезут. А полезут — каждый наш стрелок троих, а то и пятерых уложит. А внизу, на открытом месте, они лучше нас вышколены. Надо упреждать их действия и жалить, как оса. Там, где не ждут…

— Советуешь разведчиков отправить?

Тихий голос Нико действовал на Васо успокаивающе:

— И разведчиков надо посылать, и свои глаза и уши в аулах иметь…

— Трудно.

— Конечно, трудно, Васо. Но кто рассчитывал, что нам легко будет, когда мы эту дорогу для себя выбирали?

Один из новичков, пришедший из аула Накити, увидев в отряде Дианоза, смутился и потупил голову. Его замешательство не ускользнуло от внимательных глаз Нико.

— Что-то хотел сказать Дианозу? — положил он узловатую ладонь на плечо новичка.

— Беда у них в доме.

— Что такое?

— Брат при смерти лежит.

— Сам видел?

— Сам. Если сейчас пойдет, может, еще успеет проститься…

— Пусть идет, — решил Васо, когда Нико рассказал ему о беде. — А что тебя тревожит?

— Не проследил бы кто из аульных за ним. Долго ли на хвосте притащить кого-нибудь? Предупредил бы ты его хорошенько…

— Зови.

«Прав Нико, прав, — подумал Васо, оставшись в одиночестве — Отряд растет. Люди к нам идут — это хорошо. Но то, что не проверенных в деле людей много, — это худо. Побывать бы в аулах, из которых прибились к отряду новенькие, поговорить. В аулах, как ни таись, друг о друге знают подноготную. Все подметят, кто чем дышит…»

В пещере у Васо отгорожен угол. На плоском камне, заменяющем стол, чадит жирник, бросая по стенам ломкие тени.

Дианоз отогнул полог:

— Звал?

— Звал. Надо тебе, брат, в аулы наведаться. Тайком. О припасах поговорить с людьми. Поспрошать, где можно оружием разжиться. Одним словом, разузнать, где оно плохо лежит у приставов. Начнешь с Накити…

— С Накити? — обрадовался Дианоз.

— Да, с Накити. С братом твоим там худо… Но головы не теряй, гляди в оба и слушай…

Дианоз прикрыл за собой полог.

Васо не долго оставался один. Держась за грудь и покашливая, явился Нико. Следом, сутулясь — для него пещера была низковатое — пришел Авто.

— Что встревожились?

— С патронами худо, Васо, — сказал старик, хмуря кустистые брови. — Я Авто просий без лишнего шума у каждого спросить.

— Ну и как?