Ксанское ущелье

Смех опять пробежал по толпе, тихий, негромкий, в другое время люди были бы рады случаю безнаказанно потешиться над чванливым князем, а сейчас все беспокоились за Васо, за своего защитника. Чем-то кончится эта смелая, гордая речь?

— Послушайте, молодой человек! — сказал нетерпеливо офицер. — Может быть, о князе Амилахвари мы поговорим в другой раз? Что я должен сказать губернатору?

— Что сказать? — Васо вдруг резко повернулся к землякам: — А как думаете вы: что он должен сказать губернатору?

Толпа напряженно замерла.

— Чтоб проваливал! — крикнул Ахмет.

Курман, услышав голос брата, заскрежетал зубами, схватился за саблю, но тут же благоразумно отпустил руку. Черт знает этих голодранцев! Ты рванешься к братцу, чтоб укоротить ему язык, а какой-нибудь из них саданет тебя сзади — охнуть не успеешь.

— Вот и я то же думаю! — подхватил слова Ахмета Васо. — Пусть катится он подобру-поздорову в Гори. Горы наши, они нас не выдадут.

— Предупреждаю! — сказал офицер — Если ты… Как тебя там? Если ты будешь подстрекать народ к бунту, я прикажу тебя арестовать и заковать в кандалы!

— Вот-вот, — спокойно кивнул головой Васо. — Явится такой человек в гости, а потом, глядишь, хозяину в родном доме и места нет. Хватит! Попили вы нашу кровь с князьями да их семейками! С одной спины две шкуры снимали! Хватит!

— Солдаты! Держите его!

Те было двинулись в толпу, но тут же наткнулись на плотную стену: грудью, положив руки на эфесы сабель, встали перед ними горцы.

«Дурная голова! — корил себя Васо. — Ну разве докажешь этим людям хоть что-то на словах? Нет, они понимают только голос пули».

Наткнувшись на сопротивление, солдаты заклацали затворами винтовок, отступая, и офицер схватился за пистолет:

— Куда? Вперед! Вяжите его!

Солдаты опять было двинулись в толпу, но оттуда навстречу им решительно выдвинулись горцы с винтовками в руках, в любую минуту готовые открыть огонь. И их было сейчас куда больше, чем солдат.

— Это что? Бунт?!

Васо выступил вперед. Его взгляд был тяжел и мрачен:

— Спрячь пистолет! Твое счастье, что на нашей земле не принято обижать гостя.

Офицер, чертыхаясь, сунул пистолет в кобуру:

— Вы мне ответите за это.

— Растолкуй ему, да хорошенько, — кивнул Васо толмачу, — что сейчас скажу.

Тот от страха втянул голову в плечи и, стоя рядом с Амилахвари, в любую минуту был готов бежать сломя голову.

— Говорите, уважаемый Васо!

Васо медленно, раздумчиво сказал:

— Вот вы то и дело хватаетесь, как юнцы, за оружие. Словно одним выстрелом или одним взмахом шашки можно решить все вопросы. А задумались вы хоть раз, почему народ не хочет вас больше терпеть? Задумались? Нет. Сколько уже пролито в наших горах крови, чтобы силой заставить хизан [21]и крестьян платить князьям — и тебе, Амилахвари! — тройную подать! Сколько непокорных угнали на каторгу, в холодную Сибирь такие вот солдаты, которых ты привел, наш гость! Сколько раз брались выведенные из себя бедняки за оружие и жгли, громили княжеские усадьбы в Сванетии, в Мингрелии, в Душетии! Кончилось, князья, народное терпение, кончилось!

— Кончилось! — подхватила толпа.

— Сколько можно терпеть?

— Не ты ли, князь Амилахвари, даже меру решил подменить? Мало тебе двадцати фунтов в посудине — побольше заказал. Все не наешься, все голодный!

— Ложь! — крикнул Амилахвари. — Ложь!

— Может, и то ложь, что ты работников в лесу без расчета оставил?! — крикнул Васо.

Толпа загудела, как встревоженный улей.

Абрек поднял руку, требуя тишины:

— Так что езжай, наш дорогой гостенек, к своему губернатору и скажи: если он решил говорить с горскими аулами языком пушек, он ничего не добьется. Мы лучше погибнем все в сражениях, чем снова дадим князьям, этим ненасытным волкам, хозяйничать в наших горах. Ты понял, гость?

— Понял, понял, — мрачно закивал ротмистр. — Чего тут не понять!

— А если понял, так отправляйся к своему господину, не теряй времени даром!

Ротмистр, чертыхаясь, кивнул ездовому. Тот подвел коня. «Погоди, погоди, черная образина, — скрипел зубами, взбираясь в седло, — я еще похожу по твоей спине шомполами. Погоди!»

— По коня-ам! — гаркнул он, выпрямляясь в седле — Подумайте, подумайте, люди! Я не хочу напрасного кровопролития.

— Скачи! Скачи! — щурили глаза старики. — Уже подумали.

— Я с вами, ротмистр, — заспешил и Амилахвари.

Глава двадцать вторая

1

— Вам шах, полковник, — тонкими холеными пальцами князь Цагарели передвинул на доске пешку, которая, того и гляди, могла сделаться ферзем.

Шахматы из коллекции какого-то турецкого владыки были гордостью Амилахвари. Искусно вырезанные из слоновой кости, они были на редкость красивы.

Альфтан поспешно убрал своего короля.

— Но тут его тоже ждет шах, — усмехнулся соперник, — от коня.

— Ах да! — Полковник двинул короля в другую сторону, и Цагарели заменил проходную пешку ферзем.

— Вы сегодня явно не в форме, господин губернатор, — довольно сказал он. — Я слышал от многих, что вы опытный игрок.

Альфтан, не отвечая, встал из-за столика.