Ксапа хулиганка

— Медведев говорил, что падать очень страшно. А я даже испугаться не успел. Когда все сделаешь, позвони. Я недалеко буду.

Обнимаю Жамах за талию и веду за холмик. По дороге пересказываю разговор с Сергеем. Обойдя холмик, мы поднимаемся на его вершину и ложимся в траве, чтоб было видно вертолет. Жамах достает бинокль и протягивает мне. Я раздвигаю травинки и устраиваюсь поудобнее.

Сергей подлезает под машину, откидывает желтую дверцу и копается внутри. Бэмби и Ната, стоя на четвереньках, внимательно наблюдают. Ворчун садится на корточки невдалеке и любуется их попками. Красивые у них попки, хоть и в джинсах. Я отдаю бинокль Жамах и поглаживаю ее пониже спины.

— Прекрати, а вдруг не успеем, — откликается она.

— Успеем, — переворачиваю ее на спину и расстегиваю штормовку.

Успели.

— Мы их ждем, а они тут милуются, — раздается веселый голосок Кудрявы. Я приподнимаюсь на локте. Винт вертолета медленно вращается, и Сергея под машиной уже нет.

Очень вовремя в кармане звенит мобильник. Бэмби говорит, что можно возвращаться.

— Сергей велел тебя разыскать и вернуть, — нагло вру я. — Идем, потеряшка!

— Неправда, никуда я не терялась! — возмущается Кудрява. Вредный ты, не дам тебе брусники!

Возвращаемся держась за руки. В последнее время Жамах очень любит прижаться ко мне плечом или взять за руку.

— Вас надо за ногу привязывать, — ворчит Ворчун. — В кустики они… А если все так делать будут?

В кабине пилотов в левом кресле по-прежнему сидит Бэмби. Но Ната — в салоне. В правое кресло Сергей садится сам.

— Все на борту? Поехали! — командует он.

— Зря прилетели. Мы к полудню все закончим, — говорит Медведь. Но работа находится и нам. Специальной штуковиной под названием «БУР», которую мы повесили на экскаватор, роем круглые, узкие, но глубокие ямы. В них вставляем бревна. А на бревна сверху вешаем фонари. Много света будет на ЯРМАРКЕ НЕВЕСТ! И днем, и ночью светло будет.

Раздаются гулкие удары в гонг. А затем Света кричит в МАТЮГАЛЬНИК:

— Перерыв на обед! Мойте руки в реке — и за стол!

На трех языках кричит: на нашем, чубарском и степняков. И на всех так слова коверкает… Ксапа говорит, это характерный русский акцент.

— А что своих не позвала? — ехидно спрашиваю я.

— Эти проглоты первыми прибегут, — улыбается Света.

Больше всего за столом степнячек. Из тех, что по два языка знают. Ксапа зовет их переводчиками или бригадой поддержки. Мечталка, Жук, Евражка и Фархай тоже здесь. Разве может Евражка кому-то экскаватор доверить? Чубары Евражкой очень гордятся. Жамах говорит, если так дальше пойдет, Евражке прямая дорога в совет матерей. Фархай незнакомых боится, к чудикам и нашим жмется. Зачем прилетела, если боится? Жениха искать или чтоб с Олежкой не сидеть?

После обеда на надувной лодке переправляемся на другой берег и дружно тянем за канат. Понтонный мост, собранный у правого берега, разворачивается поперек течения и занимает положенное место. Назад идем по мосту. Он слегка покачивается под ногами — как топкое болото. Степняки и заречные бегают по нему с берега на берег и смеются.

К вечеру все заканчиваем. Послезавтра начинается ЯРМАРКА НЕВЕСТ. Заречные идут домой, а мы, чубары и степняки обживаем армейские палатки. Нам далеко, никто не хочет возвращаться. Палаток много — больше десятка армейских, а за ними — маленькие, вроде ксапиного шалашика.

Все-таки, после долгих переговоров по радио, Сергей отвозит троих охотников степняков и троих чубаров. Ксапа дает каждому по стопке маленьких картинок, на которых наш лагерь во всех деталях. И со всех сторон. И понтонный мост, и Евражка на экскаваторе, и как мы дружно столб поднимаем.

Спросил, когда она успела картинки сделать, отмахнулась:

— Поляроид — это такая древность… Мы сейчас на электронику снимаем. Но надзорщики, гады, ноуты не пропускают. Вот и приходится по старинке. Я тебе ночью все расскажу, ты только напомнить не забудь.

А вечером, как до постели добралась — мертвым сном…

Первыми приходят, конечно, парни и девки Заречных. Им ближе всего. Ксапа и Медведь раздают нарукавные повязки. Уважаемым людям, которые будут следить за порядком, красные. Женихам и невестам — белые. Всем прочим — степнячкам-переводчицам и просто набежавшим из любопытства — зеленые. Это чудики так придумали. У нас с Жамах красные повязки. Ксапа почему-то себе зеленую повязала. Объясняет степнячкам их обязанности. Она у них — ВЫСШИЙ АВТОРИТЕТ. Чуть что, к ней бегут.

Вторыми приходят степняки. Степнячки из команды поддержки бегут к ним. Начинаются визги и обнимания. Выждав короткое время, Света лупит по гонгу палкой, обмотанной на конце шкурами, и приглашает всех за стол. Столы хоть и низенькие, не такие, как у чудиков, но для большинства непривычные. Те, кто уже сидел за столом, объясняют новичкам, что это такое. Степнячки во главе с Ксапой разносят по столам еду, ложки и миски. Две самые здоровые несут большой котел с похлебкой, третья разливает по мискам. Здоровый котел, который можно нести за ручки — это тоже невиданное дело. Глиняный от такого бы развалился. Обилие незнакомой еды вызывает шумное оживление.