Ксапа хулиганка

Витя знает все наши имена. И новые, и старые. Евражку так и назвал — Евражка Чанан. Мы открываем коробки. В них лежат оранжевые куртки с широкими белыми полосами, оранжевые штаны, перчатки, толстые носки, легкие, но прочные рюкзаки. В рюкзаках прощупываются какие-то вещи. Не тяжелые.

— Эта одежда теперь ваша. Старую можете положить в коробки и оставить в этой комнате. На обратном пути заберете. Теперь — обувь. Клык Быстров, у вас какой размер?

— Не знаю, — смущаюсь я.

— Ничего, сейчас выясним. Снимите, пожалуйста, сапог.

Я снимаю сапог, Витя рассматривает подошву.

— Сорок третий. Сапоги не жмут, не болтаются? Может, надо чуть побольше или чуть поменьше?

— Нет, хорошо сидят.

— Тогда выбирайте, — отводит меня в дальнюю часть комнаты, где у стены стоит много-много обувок. Показывает, откуда и докуда мой размер. Ксапа подходит с нами, взвизгивает от восторга и быстро отобирает для меня несколько пар. Сапоги, высокие ботинки, ботинки пониже и две пары совсем легких, которые называет кроссовками. Вся обувка тоже пахнет формалином.

— Это все положи в свою коробку, но сегодня полетишь в старых сапогах. С новой обувью нежданчики случаются. Обувь сначала разносить надо. Жамах, иди к нам! Будем тебе обувку выбирать.

Витя хмыкает, отмечает что-то у себя в блокнотике и отходит к остальным. Но Ксапа перехватывает у него ИНИЦИАТИВУ. Подзывает Евражку и охотников. И каждого снабжает обувкой.

Выходить переодеваться в другую комнату никто не хочет. Что мы, друг друга голыми не видели? Штаны и куртки надеваем новые, а обувку почти все оставляют старую, привычную. Перекладываем мелочи из карманов, а старую одежку убираем в коробки. На коробках написаны наши имена, но я, на всякий случай, рисую на своей клык. Буквы долго разбирать, а так — сразу видно. И все охотники на коробках свои знаки ставят.

— С одеждой все закончили? Тогда идем, подберем вам снаряжение, — подает голос Витя и ведет нас в комнату напротив. В ней вдоль стен стоят столы, а на них чего только нет! Ножи, фляжки, зажигалки, какие-то ремни, складные лопатки, непонятные железки.

— Вау! Витя, я тебя люблю! — Ксапа скидывает с плеча рюкзак и идет вдоль столов, кидая в рюкзак по два, а то и по три предмета из каждой кучки, вешает потяжелевший рюкзак мне на плечо.

— Держи! Мне еще рано тяжести таскать.

Платон первым делом надевает на себя ремни, которые называет разгрузкой. Вадим поступает так же. Увидев это, я тоже так делаю. Вадим помогает расправить ремни на спине и отрегулировать длину. А раз я надел ремни, то и другие охотники надевают. Даже Жамах с Евражкой. Ксапа, Сергей и Платон поясняют, какая вещь для чего служит.

— Девочки, ко мне! Раскрывайте рюкзаки, — командует Ксапа. Ведет Бэмби, Жамах и Евражку вдоль столов и кидает в их рюкзаки вещи. Потом зовет меня и охотников. Наши рюкзаки становятся намного тяжелее. Платон и Вадим берут еще по мотку аккуратно свернутой веревки. А Витя стоит у стены и радуется, что к нему не пристают с вопросами.

Затем мы идем в третью комнату примерять шлемы. Я припоминаю, что такой шлем был на Ксапе в первый день. Мудреныш еще его в реку бросил. Шлемы всего трех размеров, так что с этим справляемся быстро. А Сергей говорит, что ему и Бэмби нужны летные шлемы. Витя звонит кому-то по мобилке и говорит нам, что летные шлемы подвезут только через час.

Я, для проверки, достаю мобилку и звоню Фархай. Думал, мобилка скажет, что я очень далеко, вне зоны. Но Фархай отзывается сразу. Спрашиваю, как Олежка. Отвечает, что Туна его накормила, и сейчас у него отрыжка пойдет. Услышав имя Олежки, ко мне подскакивает Жамах. Передаю мобилку ей. Поговорив с Фархай, Жамах возвращает мобилку и чмокает в щеку.

Витя о чем-то говорит с Платоном, и тот зычным голосом командует:

— Поисковый отряд, в одну шеренгу становись! Равняйсь! Смирно!

Шабашникам эти команды привычны. Мы так Свету дразним. Остальные тоже не растерялись. Витя медленно идет вдоль нашего строя и записывает в блокнотик номера шлемов.

— Зачем? — спрашиваю я у Вадима.

— В шлемах рации. Ну, вроде мобилок. Номера нужны чтоб знать, с кем говорить будешь.

— А как номер набрать?

— Не знаю. У нас шлемы попроще были. Все на одной волне работали. Один сказал, все услышали.

— Итак, сейчас мы полетим на последний инструктаж, — объявляет Витя. И мы толпой выходим из дома.

— Какая прелесть! — восклицает Ксапа. Мы оглядываемся. Она стоит у толстого деревянного столба, к которому прибито множество дощечек. На дощечках видны надписи.

— Ля-ля, тополя, двадцать км, — вслух читает Вадим.

— Это наш космодром, поясняет Витя.

— Дом, милый дом, 75 м, — читаю я по слогам на другой дощечке. Еще на ней нарисована стрелка. Смотрю, куда указывает — на тот хыз, который чудики называют порталом. Обхожу столб и читаю, что написано на дощечке с другой стороны. — Горная Ом-Ксапа 780 км.

— Ксап, тут, вроде, о тебе что-то, — намекает Платон.

— Ах они, еноты полосатые! Узнаю, кто — морально уничтожу! Хорошо еще, не дикая или пещерная… — надулась Ксапа.

У вертолета нас ждет Медведев. Он сидит на колесе и с кем-то разговаривает по мобилке.