Ксапа хулиганка

Как мы охотимся? Выбираем оленей, лучше совсем молодых самцов или старых. Осторожно, чтоб не пугать стадо, отгоняем подальше. И вдали от стада забиваем. Главное, чтоб стадо нас не боялось. А Жамах, как стадо увидела, словно взбесилась! Бросилась в центр, двух полных сил самок завалила на глазах у всего стада, да еще в убегающих копье бросила. Третьего в шею ранила. Добивать пришлось на виду у всего стада.

— Теперь это стадо людей бояться будет, — заканчивает Фантазер. — И двух телят осенью не досчитаемся. Голод на два дня раньше наступит.

Учудила Жамах, нечего сказать… Надо как-то ее выгораживать.

— На полдня вас одних оставить нельзя, — говорю я и сажусь рядом с Мудренышем. (Жамах тут же рядом со мной пристраивается.) — Она же первый раз с нами на охоту вышла. Наших обычаев не знает. Не могли придержать да обучить? Любой пацан знает, что на охоте от бабы больше вреда чем пользы. Особенно поначалу!

— Придержишь ее, — бурчит Мудреныш, но уже не зло, а устало. — Легче медведя за хвост придержать. Говорю же, взбесилась просто.

— Я больше не буду, — скулит Жамах. — Парни, ну что вы как неродные?

— Твоя Ксапа себе такого не позволяла, — упрекает Фантазер. — А если все так делать будут?

Слушаю я их и удивляюсь: и охотники, и Жамах ксапиными словами говорят.

— Ладно. Что сделано, то сделано. Олешек не оживить, так что поедим и назад пойдем, — решает Мудреныш. — Скажем бабам, чтоб третью тушу вялили или коптили.

Жамах вскакивает и с пяти шагов разбега копье куда-то вдаль бросает. Постояла, подождала, пока копье воткнется — и за ним бежит. Возвращается — а на копье жирный заяц насажен. Как углядела? Как попала?

— Шкурку-то попортила! — восклицает Фантазер и незаметно нам подмигивает.

— Это ж надо, насквозь просадила! Теперь только выкинуть, — подхватываю я.

— Добыла — так действуй, — поднимается Мудреныш. — А вы, зубоскалы, за дровами.

Собираем мы дрова, складываем костер. Но запаливать не спешим. Мы огонь с искры зажигаем, а про чубаров, слышали, они палочку между ладоней крутят. Очень нам интересно, как Жамах это делать будет. Сидим чинно, ждем.

Как же! Посмотрели… Жамах кончает свежевать тушку, оглядывается на нас, фыркает и тянет из кармана зажигалку.

— Поняли, племя бездельников? — говорит Мудреныш. — Это и есть то, чего Ксапа боится. Теряем навыки под прессом внешнего влияния!

Хватает Жамах со спины за самую широкую часть и на меня валит. Визгу, хохота… Я щекочу животик Жамах. Фантазер кричит, чтоб слезли с него, что у него своих баб хватает, а сам помогает мне щекотать. Жамах ругает нас по-чубарски, а я перевожу. Оказывается, ее язык тоже неплохо понимаю. Жамах визжит и на меня ругается. Что зайца из-за меня в огонь уронила. Мы, конечно, бросаемся спасать зайца. А он вовсе и не в костре. Обманула!

— Вот проглоты, — смеется Жамах. — О еде больше, чем о бабе думаете!

Назад возвращаемся весело, с шутками. Мы туши несем, Жамах — наши копья. Фантазер говорит, рано ей еще тяжести таскать.

Старая, конечно, поворчит, что лишнего зверя забили. Но что делать? Виноваты, так виноваты.

Михаил прилетает, как и обещал, через три дня. На новой вертушке. Мы таких еще не видели! Ярко-желтая, гладкая вся, блестящая, вытянутая, стремительная как рыба. Михаил дверь открывает, на землю спрыгивает. А за ним — Вадим! Тот самый, которого я первым из чудиков встретил. И молодой знакомый парень по имени Сергей Шелест.

— Оксана, принимай помощника, — говорит Михаил, когда все со всеми поздоровались. — Как ты просила: пилот, молодой, неженатый и к тому же, бард! Но смотри, отвечаешь за него головой, так и знай.

— Ну, Миша, ты даешь! — восхищенно выдыхает Ксапа. — А авиетка?

— Бери выше! Аппарат видишь? Он твой. Салон на десять пассажиров или до двух тонн на внешней подвеске. Ну, две тонны — это на уровне моря, но тонну и здесь поднимет.

Ксапа даже взвизгивает от восторга и к вертушке бежит. Вокруг обегает, на четвереньки встает, снизу смотрит, внутрь лезет, тут же голову высовывает:

— Сергей, прокатишь?

— Сначала разгрузить надо. С полной загрузкой топлива много идет.

— Тоже верно. Клык, позови охотников!

Я давно замечаю, Ксапа не любит, чтоб бабы что-то тяжелое таскали. Еще когда хыз строили. Сама таскает, а другим не дает. Говорит, не женская это работа — тяжести поднимать. Парни еще смеются, мол она не баба, она охотник. Ей можно. Жамах тогда не было — вот кто настоящий охотник. Хоть и с титьками.

Короче, вытаскиваем мы все ящики и тут же под деревьями складываем, чтоб быстрее было. Ксапа опять в вертушку лезет, Жука зовет. А с Жуком — вся малышня. Даже девчонки. Вертушка загудела, винт начинает медленно вращаться. Все быстрее и быстрее. И машина вверх идет. Малыши к окнам прилипли. А машина нос к земле чуть наклоняет, разгоняется и очень быстро за деревьями скрывается. Только шум затихающий.