Ксенотанское зерно

– Госпожа. – Якоб стал серьезным и церемонным, но Ирма уже знала его достаточно хорошо, чтобы разглядеть искорки смеха в глазах. – Я приношу вам свои извинения за то, что вел себя с вами грубо. Готов понести любое наказание, госпожа.

– В качестве наказания повелеваю тебе рассказать мне, как ты понял, что та девушка – не человек. – Ирма отпила еще глоток и совсем пришла в себя.

– Да очень просто. Никто не ходит в широкополых шляпах, кроме тварей Грибного Короля. Одета она была в крестьянскую одежду, но кожа – слишком белая и гладкая. Девушка просит подвезти, значит, идет издалека, но у нее с собой – ни котомки, ни узелка. И самое главное – запах. Запах плесени.

– А если бы это была все же настоящая девушка? Ну вот так совпало?

– Настоящая девушка получила бы синяк на шее. Я ударил не настолько сильно, чтобы пострадал человек. А для тварей Грибного Короля медь смертельна.

– А почему…

– А скажите-ка мне, госпожа, к кому вы едете в столицу?

– Ну…

– То есть вы не знаете? Вы едете в столицу, не зная к кому? А если тот, к кому вы обратитесь, слуга Грибного?!

– Я думала… Я надеялась…

Она спрятала лицо в ладонях. Якоб задумался, машинально поглаживая волосы девушки.

– Знаете что, госпожа… Сдается мне, для вас самым лучшим выходом будет обратиться к королю.

– Почему? – Ирма подняла мокрое лицо.

– Все просто, госпожа. Вас хотят украсть. Не убить. Украсть. Вспомните, те слуги Грибного Короля, они ведь хотели вас увезти куда-то. Куда?

– Я… я не знаю.

– Скорее всего, назад к вашему мужу. Значит, что? Значит, ваш муж или подпал под влияние Грибного Короля, или же действует вместе с тем, кто под это влияние подпал. Иначе почему слуги Грибного ловят его сбежавшую жену? А ваш муж – противник короля.

– Откуда ты это знаешь?

– Я, кажется, объяснял, госпожа, что раз вас хотели обмануть, говоря, что повезут к королю, значит, король – их враг. Поэтому вы должны пойти к королю. Он точно не связан с Грибным, раз эта нечисть против него. Пойдете к королю, расскажете ему о делишках вашего мужа, король прикажет вашего мужа схватить. Даже если не казнит, то наверняка позволит вам снять узы брака. Будете опять свободной девушкой…

Ирма шмыгнула носом:

– Я не могу.

Якоб замолчал, встряхнул головой.

– Простите, госпожа, я не понял. Вы не хотите уйти от мужа?

– Хочу-у! – Девушка опять начала заливать слезами куртку Якоба.

– Он враг короля и преступник?

– Да-а!

– Значит, если вы сообщите о нем королю, вы сделаете хорошее дело?

– Не-эт!

– Почему нет-то?

– Потому что это доно-о-с!

Якоб задумался:

– Ну да, донос. И что?

– Донос – это плохо-о!

Парень вздохнул:

– Вы давали слово никому не рассказывать?

– Не-эт!

– Ваш муж – хороший человек?

– Не-эт!

– Вы собираетесь его оклеветать?

– Не-эт!

– Тогда почему донос – это плохо?

– Потому что пло-охо-о!

Якоб осмотрел левое ухо девушки. Потом осторожно поднял ей голову и посмотрел в лицо:

– Госпожа Ирма, объясните мне, глупому крестьянину, почему сообщить королю о готовящемся преступлении – плохо?

– Потому что доносить – неблагородно, – всхлипнула девушка. – Доносят только низкородные: горожане, к… кхм…

Понятно. Крестьяне там всякие…

Якоб провел ладонью по лицу:

– Ладно, попробуем иначе. Госпожа, у вас есть в столице знатные знакомые господа, сторонники короля, вхожие во дворец?

«Раз уж вы, госпожа Ирма, так щепетильны, расскажите лучше знакомым о сношениях вашего мужа с нечистью. Они, раз уж вхожи во дворец, должны быть разумными взрослыми мужчинами, а значит, не говоря вам, расскажут все королю. И все будет хорошо».

– Есть. – Ирма вытерла слезы и села прямо, глядя вдоль дороги поверх воловьих рогов. – Есть. Мой двоюродный дядя по матери, граф Вольфганг цу Юстус, бывший глава Королевского Совета, родовые цвета – желтый и красный…

– Погодите, погодите… Вы знаете, где его можно найти?

– Знаю. – Слезы исчезли, как высохшие. – Если я не ошибаюсь, то вон там скачет он вместе со своей свитой.

И в самом деле, кавалькада всадников приближалась к повозке в клубах пыли.

– Налево-Налево! – прикрикнул Якоб, поворачивая повозку к краю дороги.

– Куда ты?

– Знатные господа не любят, когда им перегораживают дорогу.

Ирма встала на повозке и начала прыгать и размахивать руками:

– Дя-дя Вольф-ганг! Дя-дя Вольф-ганг!

Скакавший впереди мужчина в желто-красном камзоле и треуголке с золотой бахромой внезапно поднял своего коня на дыбы рядом с повозкой.

– Ирма?! Ирма, племянница моя? Что ты тут делаешь? Я тебя чуть было…

Дядя Вольфганг смущенно крякнул и убрал плетку.

– Дядя-а-а! – Ирма спрыгнула с повозки и бросилась к мужчине. Свита, человек десять, остановилась, окружив повозку полукольцом. Якоб быстро пробежал глазами по всадникам. Левые уши… Белых прядей нет. Меди не видно, но дворяне ее носят редко. А вот пистолеты есть.

Грибная нечисть, не выносящая запаха сгоревшего пороха, не могла пользоваться огнестрельным оружием.

– Ирма, доченька, что ты здесь делаешь? Одна? В таком виде? – Дядя спрыгнул с коня и обнимал новообретенную племянницу. – Ты же должна была… Твой отец писал, ты вышла замуж.

– Понимаешь, дядя…