Кто боится вольных каменщиков

Спустя шесть лет Новые предприняли контрнаступление, и 10 апреля 1770 г. Великой Ложей был принят закон, гласящий: «Лица, собирающиеся в Лондоне и других местах в качестве масонов, называя себя Древними… и о которых говорится, что они находятся под покровительством Герцога Атолла, не должны быть признаваемы или поощряемы…»[231]. Введение новых, намного более строгих правил регистрации, придание регулярного характера Ежеквартальным Коммуникациям и их стандартизация и, наконец, принятие еще одного закона, «что никакое лицо не может быть посвящено в масонство за сумму меньше двух гинеи»[232], завершают процесс стабилизации в масонской организации. Неудивительно, что некоторые масоны испытывали опасения, если не подозрения, в отношении изменений традиционных порядков; возможно, среди них был и сам Престон. Эта — теперь вполне очевидная — фиксация масонства и масонов в пространстве никоим образом не была реформой (и еще менее революцией); то, что произошло в 1770-х, по-видимому, было смещением акцента, произведенным теми, кто стоял наверху; весь процесс был меньше иных событий связан с официальным началом Цеха, не говоря уже о его корнях в 17-м столетии.

Первый действительно внутренний конфликт не заставил себя ждать. Два инцидента, вызвавшие его (или использованные как повод для его развязывания), описаны Престоном таким образом: «…в 1779 г… среди членов Ложи Древности возник плачевный спор по вопросу о поведении некоторых членов на празднике Св. Иоанна… была подана жалоба в Великую Ложу, которая определила, что это было нарушение общих правил, касающихся публичных процессий, возникли различные мнения, некоторые из братьев испытывали глубокое отвращение…»[233]. «Еще одно обстоятельство… после того как Ложа Древности исключила трех своих членов за дурное поведение, вмешалась Великая Ложа и, не проведя подобающего расследования, приказала восстановить их… Тогда стали апеллировать к привилегиям своей Великой Ложи, действующей в соответствии с древнейшей конституцией, в противовес претензиям на неконтролируемый авторитет Великой Ложи, основатели которой в 1717 г. действовали по собственному почину. По ходу того, как продолжалось исследование этого вопроса, изначальная причина спора была совершенно забыта… Затем Ложа Древности… известила о своем разрыве с Великой Ложей… и заявила о своем альянсе с Великой Ложей всей Англии в городе Иорке…»[234]. Это, заключает Престон, произвело раскол (во многом им самим же и устроенный), который продолжался на протяжении 10 лет[235]. Таким был первый конституционный кризис в масонстве, результатом которого явилось основание еще четырех Великих Лож в Англии в 1779 г.[236] Самое интересное, однако, то, что те причины, которые называет Престон, простираются далеко за пределы первоначального конфликта. Признавая, в общем и целом, резолюцию Комитета по Благотворительности Великой Ложи (февраль 1779 г.), «что каждая частная ложа ведет происхождение своего авторитета от Великой Ложи и что никакой руководящий орган, помимо Великой Ложи, не может… отнять эту власть», Престон подчеркивает, что эта резолюция «… не может быть применима к ложе, которая производит свой авторитет от другого источника, задолго до установления Великой Ложи»[237]. Конечно, сам Престон — крепкий орешек, и из его описания конфликта становится ясно, что он разделял понимание масонства как собрания, а не как организации. Он был более Древним, чем сами Древние по своей масонской философии, когда писал: «… В конце прошлого и начале нашего столетия братство… имело власть собираться в качестве масонов по собственному усмотрению… на братстве не лежало никаких ограничений [со стороны Великой Ложи]… Древние предписания были единственным стандартом, регулировавшим поведение… и власть Великого Мастера никогда не простиралась за пределы общего собрания[238]». Здесь Престон далеко превзошел Древних, делая такой акцент на децентрализации масонства. Более того, он был единственным человеком в то время, который осмелился — хотя прямо и не отрицая значения андерсоновских Конституций — провозгласить Древние Предписания Рабочих Оперативных Масонов (конечно, не называя их) единственными авторитетными текстами для английского масонства.