Кто бросит камень? Влюбиться в резидента

Анюта сделала попытку перевести все в шутку и остановить Михаила, но тот уже сам закусил удила. Парни с шумом повалили к выходу, привлекая внимание остальной части публики. Этот массовый исход молодежи из зрительного зала не остался незамеченным и детьми кузнеца, которые тут же шмыгнули в дверь вслед шумной ватаге. Глебов шел за амбалом и прикидывал свои шансы на успех. Получалось, серединка на половинку. Парень выглядел здоровее Михаила и вел себя весьма самоуверенно. Глебов же рассчитывал на отработанные в институтской секции бокса приемы. Остановившись на задах клуба у большой поленницы дров, амбал снял пальто и подал его Тимохе.

— Так что, мужики, приспело время нам познакомиться с гражданином,— обратился он к приятелям.— Меня, промежду прочим, зовут Григорием. Говорят, я оченно хорошо печати на фотокарточку ставлю, большой спец по этому делу,— с этими словами под гогот окружающих он повертел внушительным кулаком перед носом Михаила. Понимая, что события уже приняли необратимый характер, Анюта тем не менее сделала последнюю попытку разрядить обстановку.

— Эй, парень, ты чего пристал, тоже мне деятель! — крикнула она, выйдя из толпы.

— А я поинтересуюсь, как вас кличут, барышня? — повернулся тот в ее сторону.

— Кличка у собачки. А меня зовут Анюта.

— Вот те раз,— осклабился амбал.— А меня Гриша. Анюта, я тута, иди скорей ко мне.

Он было шагнул в сторону девушки, но сзади раздался голос Михаила:

— Эй, ты, Гриша, держи оглобли выше, кобыла пятится.

В толпе прыснули смехом, а амбал живо развернулся и сделал шаг в сторону Глебова. Тот, как учили, не раздумывая принял боксерскую стойку и ударил первым. Удар в челюсть отрезвил агрессора, но атака продолжилась. В какой-то момент за спиной у Михаила оказалась поленница. Пытаясь выбраться из опасной зоны, он шагнул в сторону, поскользнулся на мокрой траве и потерял равновесие. В следующее мгновение амбал, как раненый зверь, с ревом бросился на боксера и они дружно грохнулись на поленницу, которая тут же накрыла их обоих. Отбиваясь друг от друга и отбрасывая поленья, они не заметили, как в сопровождении Миньки и Пашки к клубу подбежал запыхавшийся кузнец. Раскидав парней, пытавшихся разнять Глебова и амбала, Григорий Павлович вытолкнул из кучи гостя и повернулся к зачинщику. Увидев кузнеца, тот только и успел выдохнуть: «Крестный?» — как получил по-родственному крепкую затрещину, отбросившую его снова на дрова.

Когда участники драки были доставлены в дом кузнеца, их поначалу держали отдельно. Василиса Егоровна, подливая воду в умывальник для Михаила, громко ворчала:

— Эва, напонужал, рукосуй! Лицо-то чисто кошка исцарапала. Ну да, ничего, до свадьбы заживет,— подмигнула она со значением стоящей с полотенцем Анюте. А в горнице на лавке сидел Григорий, держа на лице два пятака, и жалобно оправдывался перед хозяином:

— Ну, прости, крестный, я же не знал… я же только сегодня приехал.

— И уже опять выпивши. Гляди, Григорий, не доведет тебя до добра такая дорожка…

— Все, крестный, все. С этой минуты больше ни капли.

— Ну и дурак! Не с этой минуты, а с завтрашнего дня. Сейчас мириться будете.

Минька с Пашкой уже крепко спали на печке, а за столом в горнице в который раз поднимали стаканы сидящие в обнимку Михаил и Григорий, успевшие поклясться друг дружке в вечной дружбе. В который раз баба Вася, задремав, вдруг вскидывалась и бежала на кухню за очередной порцией своей удивительно вкусной стряпни, а гости все ели и не могли наесться. В который раз хозяин, малость осоловевший от выпитого после тяжелого трудового дня, громко зачинал песню о том, что отец его был природный пахарь, а он работал вместе с ним… и всякий раз на него шикала мать, тыча пальцем на печку, где, разметавшись под лоскутным одеялом, видели десятые сны его сыновья. И в который уже раз Анюта пожалела о том, что значительная часть ее жизни прошла вне общения с этими прекрасными простыми людьми, сидящими рядом с ней в уютной деревенской избе. Она уже забыла, как осерчала на этого амбала с разукрашенной физиономией, который оказался славным парнем, а вот, поди ж ты, с первого раза и не разберешь, какой он есть на самом деле. Душа ее наполнилась тихим счастьем от того, что она, сирота, все-таки не одна на этом белом свете и, если понадобится, найдет здесь утешение...

Глава двадцать третья