Кто, если не я?

– Я видела в вашей карточке, что вы вчера попросили успокоительное и снотворное. Я им оставила свои рекомендации, потому что те лекарства, которые вы сейчас принимаете, вам не подходят. Они могут вызвать головную боль и сонливость.

– Я именно так себя и чувствую.

– Мы с вами можем сегодня побеседовать? Или лучше перенесем на завтра?

– У меня только один вопрос. А есть у вас такие таблетки, которые сотрут некоторые воспоминания?

– Память заблокировать можно легко, но эмоции и угрызения совести останутся. Мы не волшебники.

– Нет? А вы мне чудо пообещали.

– Я говорила только, что могу и хочу помочь. Если хотите, сегодня начнем принимать лекарства. У вас в карточке все расписано. После этих препаратов вам станет лучше. То, что вы пили до этого, только приглушало боль и страх. Я могу вам помочь вернуться к нормальной жизни, но жить за вас я не смогу.

Она ушла. Через час я попросила медсестру дать мне лекарства, которые «прописала та доктор, которая ко мне приходила». Мне подсунули какой-то документ. Я прочитала и расписалась. Вечером ко мне зашел Янек. Мы немного поговорили о моем самочувствии, его операции и о погоде.

– Я знаю, что ты на лечение согласилась. Хорошее решение!

– Уж кто бы говорил, – тихонько проворчала, любуясь его лиловым носом. От него несло алкоголем. Видимо, успел после операции приложиться – я знала, что не вчера.

– Давай, прокладывай путь! Кто знает, что будет со мной, когда пойду на пенсию. Вдруг придется обратиться к тебе за советом, – заявил он с улыбкой и вышел. Домой спешил.

Утром я встала свежая и отдохнувшая – давно себя так не чувствовала. Пошла в ванную, искупалась, даже попыталась голову помыть, что далось мне нелегко из-за повязки на лбу и правой руке.

Переоделась в чистую рубашку и высушила волосы на круглой расческе выпрошенным в соседней палате феном. Попросила сменить мне постель. Навела порядок в палате и в тумбочке. Потом пошла на перевязку. Медсестра дала мне маленькое зеркальце, и я смогла рассмотреть рану на голове. Она была рваная, с неровными краями. Наверное, пришлось постараться, чтобы так себя искалечить. Вокруг раны расползался внушительный синяк. Я управилась со всем до девяти утра, а потом не знала, куда себя деть. В двенадцать пришла доктор карлица.

– Извините, не запомнила, как вас зовут, – сказала я ей. Не совсем вежливо, но мне было уже неудобно называть ее про себя карлицей.

– Рената Бжозовска, – представилась она с улыбкой. – Судя по виду, вам уже лучше, пани Анна. Я поражена. Сегодня выглядите лет на десять моложе.

– Спасибо, но меня не купишь дешевыми комплиментами, – ответила я с улыбкой.

– Пани Анна… я же могу вас так называть? – Я милостиво разрешила, кивнув головой. – Пани Анна, – начала она опять, усаживаясь на деревянный стульчик, а ее маленькие ножки висели в нескольких сантиметрах от пола, – вы дали согласие на лечение, чему я безмерно рада, но должна вас предупредить, что будет непросто. Мы можем рассчитывать на хороший результат только в случае сотрудничества с вашей стороны. Но будет тяжело. Вы меня понимаете?

– Да, конечно.

– Самую трудную работу вы должны будете выполнить сами. Однако я сомневаюсь, действительно ли вы хотите этого, – она внимательно уставилась на меня.

– Я сама сомневаюсь, пани Рената. Чертовски сомневаюсь. Но хочу попробовать. Если не получится, к прежней жизни я смогу вернуться всегда.

– Очень умный ответ, – похвалила она меня, как ребенка. – Пани Анна, я могу вам предложить самое лучшее и эффективное лечение. Оно будет сочетать лекарственные методы и психологическую помощь. Однако, чтобы определиться, мне необходимо получить от вас некоторую информацию.

– Доктор должна обследовать пациентку и сделать анализы, – сказала я ей, как студенту-медику. – Прошу напомнить мне, как это делается.

– Хорошо, давайте начнем с симптомов. Вы согласны заполнить анкету?

– А это называется дополнительное обследование, – пошутила я. – Давайте уже вашу анкету, – попросила, не глядя ей в глаза, и протянула руку.

Закончили мы около двух. Я старалась отвечать на вопросы честно и как можно искреннее. Не пыталась врать, но иногда просто отказывалась отвечать. После того как доктор Бжозовска ушла, я задремала.

Глава 22

Вечером в мою палату заглянул дежурный врач.

– Вас к телефону, – сказал он.

– К телефону? Куда?

– В дежурку. – И он исчез.

Я надела тапки и побрела в комнату врачей. Двери были открыты, а трубка лежала на столе. Подошла к ней медленно, немного испуганно.

– Слабковска слушает!

– Аня, это Роберт.

– Роберт?! Откуда у тебя этот номер? Как вы меня нашли?

– Это было нетрудно. Мы позвонили Иоанне, и она все организовала, – объяснил он.

Иоанна опять решила все проблемы. У моего зятя был усталый и постаревший голос.

– С Олей что-то случилось? – заволновалась я.

– Пока все хорошо, не нервничай. Но не знаю, надолго ли. – Он сделал паузу и вздохнул. – Аня, мы не справляемся. Это невыносимо!

– Ты о чем? – злорадно спросила я.

– Анна, Магда на грани нервного срыва. У нее каждый день приступы.

– У кого? Какие приступы? – Я не знала, о ком он говорит.

– Сердечные.