Кто я? (СИ)

Мышцы, хотя и ныли от долгого лежания в бессознанке, но подчинялись желанию хозяина. Подтянув ноги и прочно уперев задник толстой подошвы в грунт, Денис попытался оттолкнуться левой рукой. Вот только ладонь не желала разжиматься, чтобы облегчить толчок от земли. Взглянув на руку, Денис понял почему. Пальцы крепко сжимали корпус гранаты. Предохранительный колпачок и кольцо отсутствовали, а рычаг скобы удерживался двумя пальцами.

Радовало то, что убивать преследователей Ломов не собирался. Кисть плотно обматывали несколько слоёв широкой изоленты, не позволяя пальцам разжаться, пока их хозяин пребывал в бессознательном состоянии.

— Сволочь! — взвыл Черов, уже не опасаясь быть услышанным хитрым отставником.

— Я здесь! — донеслось из-за поваленного ветром ствола сосны, — Как сам?

На мгновение Денис обрадовался, что его товарищ жив и, судя по голосу, вполне здоров.

— Где Ломов? — спросил Черов, подняв самую животрепещущую тему.

— Ушёл искать следы похитителей Марии. Сказал ждать и не рыпаться.

— Он, что, даже не оглушил тебя? — изумился Денис.

— Я его клювом прощёлкал! — признался Мельников, — Он мне ствол к голове приставил и велел отдать карабин. Я даже не видел, что он с тобой сделал. В прицел смотрел, моргнуть боялся.

— Ты связан? — Денис задал второй по важности вопрос.

— Ага, — подтвердил панкер, — Изолентой обмотал, гад. Руки сзади, а ноги до колен. Могу попробовать змеёй к тебе подползти, но что толку? Помочь тебе не помогу, а Дим Димыч вернётся, бить будет за непослушание.

Обстановка и предшествующие события, мало по малу вырисовывались в голове Черова.

«Первым, дабы не мешал, отставник приложил меня, — размышлял Денис, — Так как оказался ближе к овражку с ручьём. Тем самым выведя из строя и лишив возможности помочь товарищу. Хитрый, сволочь. Сколько ещё таких уловок у него в запасе»?

Ему хотелось, заставить Мельникова совершить над собой усилие, превозмочь страх перед побоями и доползти до него, но не мог подобрать нужные для убеждения слова.

Изолента ерунда. Можно размотать или порвать зубами. Черов бы с этим справился. Но что делать дальше? Денис потёрся спиной о ствол лещины, пытаясь определить наличие «Чеглока» в заплечной кобуре. Скорее всего, Ломов забрал и его.

Какая будет реакция освобождённого Мельникова? Поможет избавиться от гранаты или сбежит, почувствовав свободу? Гражданский волонтёр, что с него взять. У Дениса язык не поворачивался назвать будущего шурина трусом. Оплата по среднему за помощь милиции — не та мотивация, чтобы совершать подвиги.

В отличии от Ломова. Тот, определённо, не за деньги старается. Он идейный. А это самые опасные противники.

— У тебя конфеты остались? — крикнул Черов, ничего лучше не придумав.

— Дим Димыч рюкзак забрал, — посетовал панкер, — И сумку с патронами.

— Он уже Дим Димыч для тебя? Быстро ты переметнулся!

— Кончай хернёй страдать, Деня! — прохрипел Мельников и по голосу Денис понял, что тот пытается освободиться от пут, — Мужик просто хочет, чтобы мы ему не мешали. Будь он злодей какой, просто перерезал мне горло. Видел, какой тесак у него на бедре болтался?

С этим Черов спорить не собирался. Его волновало другое. Если обещание вернуться тоже блеф? На кой они ему? Найдёт, что хотел и свалит в бункер, где спрятал ученицу. Любой бы так поступил на его месте. Зачем ему прицеп в виде двух дилетантов, которые даже к походу в лес подготовиться не смогли?

— Родя! А если он не вернётся? — озвучил Денис свои сомнения, — Никто не знает, что мы в лес отправились. Никто искать не будет! Сдохнем здесь!

— Что ты ноешь как девчонка перед первой эпиляцией! Сказал, вернётся, значит, вернётся!

— Можно подумать, ты разбираешься в психологии, — проворчал Черов, понимая, что пронять панкера надуманными страхами не удастся.

Гизмо же, понял его ворчание по-своему.

— Конечно, разбираюсь! У меня же младшая сестра. Ей матушка до восьмого класса запрещала волосы брить на лодыжках, а Насте в пятом вожжа под хвост попала. Насмотрелась всяких городских блогерш в Рупомойке. В салон, сам понимаешь, вход заказан, мамка сразу прознает. Так она, с подружками, решили воск растопить и копыта свои обмазать. Причитали, пищали, но на кактус лезли. Я тогда предложил паяльной лампой обработать. А чё? Сам видел, как батя свиней опаливал перед разделкой. А там, прошу пардона, волосняк потолще будет, чем на их лодыжках. Даже лампу из сарая принёс.

— И что? — непроизвольно спросил Денис, заинтересовавшись рассказом товарища и напрочь забыв о своих страхах.

— Визгу было, как в дешёвом ужастике! Потом решили, что я над ними стебусь и выгнали нафиг. Зато, на следующий день, хором в гольфах красовались, потому что кожа покраснела и пупырышками покрылась. Ты только Насте не говори. Она мне химическую кастрацию сделает, если узнает, что проболтался.