Кто ищет, тот найдет

Дня через два своего пребывания в Токио Алекс пошел в центральную библиотеку искать все заметки, статьи, некрологи, – все, что хоть как-то было связано с жизнью Азэми. Расспрашивать в открытую о ней незнакомых людей и журналистов он опасался. Все же разведку Японии хорошо знал, да и сам понимал, что его интерес к такой особе, как Азэми, вызовет подозрение. И через неделю из Токио он улетел в Гонконг.

* * *

А в это время полковник Хук вызвал к себе Доктора и попросил пригласить Лису к нему в кабинет. Лиса – Хана – работала у него на базе уже восемь лет. Попала она к нему в разведку из Израиля по своей девичьей глупости. Но так и осталась на службе у Адама Хука. Была она женщиной хитрой, умной и осторожной. В основном ей поручалась слежка за своими же сотрудниками. Вот и на этот раз Хук послал Хану следить за Алексом Брауном, но так, чтобы тот не мог догадаться о слежке. И как только по неизвестным причинам Алекс умрет или вдруг исчезнет, Хана должна сразу же доложить Хуку, где это произошло.

– Алекс из Токио полетел в Гонконг, лети туда, смотри за ним, наблюдай, но не приближайся к нему, он тебя не знает, но слежку заметит, сообщай мне обо всех его передвижениях, поняла, лисичка моя? – улыбнулся полковник и приказал Доктору подготовить все необходимое в дорогу для Ханы.

Через семь дней после отлета Алекса с базы в Гонконг полетела и Хана, по прозвищу «Лиса».

Адам Хук даже не догадывался, что Азэми большую половину его агентов знает в лицо, потому что она сама многих из них ему продала, подобрав их ранеными или больными в каких-либо передрягах. То она представала перед полковником китайцем, то стариком арабом, а то и вовсе пиратом. И ни разу он в них не узнал Азэми, ту, которую ищет уже столько лет. Хану Азэми так же сама привезла полковнику, прикинувшись пиратом. Эту девушку-еврейку она отбила у арабов, когда те тащили ее в публичный дом. Хану на базе прозвали «Лисой» за ее хитрый и коварный нрав. Ей никогда не делали никаких пластических операций, она была такой, какой ее родила мать. Но Азэми всем своим спасенным и проданным на базу полковнику агентам, когда она их усыпляла, вставляла малюсенькие чипы под ноготь большого пальца на ноге, о которых никто и никогда, даже сами носители этих тайных сигналов, не могли догадаться. На большом расстоянии Азэми не могла их контролировать, но стоило такому человеку появиться в радиусе одного километра от Азэми, как на ее браслете начинала мигать особая кнопка, понятная только ей одной.

Такой же чип на ноге был и у Алекса Брауна, о котором он даже не подозревал, но у него был чип и в плече, по которому его отслеживали новые хозяева.

Прилетев в Гонконг, Алекс первым делом решил привести себя в порядок, а потом уже съездить в любимый сад роз. После того, как ему пришлось расстаться с Азэми, он любил бывать в этом саду. Здесь он заново переживал все моменты, связанные с Азэми, он так и не смог забыть ее и устроить свою жизнь, полюбив другую женщину. Другой такой, как она, его японка, просто не было.

Салон Хао был открыт.

– Николас! Ты ли это? Сколько лет, сколько зим мы не виделись с тобой?

– Я, Хао, я, приведи меня в порядок, побрей, постриги, а то зарос, как обезьяна. А как ты узнала меня? Я, вроде как, другой уже…

– Да разве можно такого красавчика, как ты, не узнать, с годами ты стал еще более интересным, у меня память отличная на людей, да и примета у тебя особенная есть – шрам на левой руке от бритвы! Помнишь, как я спасала тебя?

– Помню, Хао, только давай сейчас не будем об этом, и так тошно на душе.

– А я тебе настроение сейчас подниму, ты знаешь, кого я видела не очень давно? Угадай.

– Хао, милая, займись работой, у меня нет желания сейчас играть с тобой в угадайки.

– Подружку твою видела, которую ты ко мне привел в салон много лет назад, ту красивую китаяночку, мы потом еще с ней подругами стали.

– Ты хочешь сказать – японочку?

– Какая она тебе японка, китаянка она, мы с ней очень дружили в последнее время, она потом сюда возвращалась и работала в Гонконге еще три года. Она мне так помогла с сыном.

– Ну да, Хао, для тебя все в Гонконге китаянки, так где ты, говоришь, ее видела?

– Она ко мне сюда в салон месяца три назад приходила со своим мужем, – брея Алекса, сообщала ему новости Хао.

– С мужем японцем? – переспросил Алекс.

– С каким японцем? Белый он у нее, англичанин, у них гражданство новозеландское, я им еще билеты покупала до Веллингтона.

Алекс подскочил со стула и чуть не сбил с ног Хао. Он схватил ее и начал целовать в щеки:

– Милая моя Хао, как ты мне помогла, ты мне по сути жизнь спасла или наоборот – убила!

– Да сядь ты! – взмолилась Хао. – Я тебя еще не достригла, с ума, что ли, сошел от радости? Да только муж у нее красавчик!

– А это уже не важно, Хао, главное, я нашел ее след, теперь я знаю, где ее искать.

А ты случайно не запомнила их фамилии и имена?

– Конечно, запомнила, он Томас Смит, а она Эмили Смит, – говорила Хао, стряхивая с него остатки волос.