Кто ищет, тот всегда найдёт. Роман

Наладив Михаила, двинули снова в ягодный оазис. Слышу, кто-то пыхтит и чавкает с той стороны, подло влез в нашу малину и нагло лопает витаминный продукт.

- Эй, - кричу, - кто там? – Молчит, затих, не хочет объявляться. – Выходи, - зову, - ворюга! – думая, что это кто-то из кравчуковских бормотушников. И вдруг кусты там раздвинулись, и на нас уставилась … медвежья морда. Пасть раззявлена, из неё листья торчат, а по языку стекает малинный сок. Мне как-то сразу расхотелось выяснять, кто по-настоящему вор, и так ясно, особенно ему. Смотрит спокойно – глаза маленькие, карие, - носом поводит из стороны в сторону, принюхивается к противному потному запаху, оценивает наши недюжинные силы и раздумывает, стоит ли связываться? Мгновенно оцениваю критическую обстановку не в нашу пользу и, не теряя духа, тихо, не оборачиваясь, сиплю Сашке:

- Драпай что есть силы, без задних ног. Я ему отдам прибор, пусть осваивает, а сам – за тобой.

Но хозяин не захотел осваивать магниторазведку, глубоко вздохнул, завесился листовой ширмой, и слышно стало, как треща сучьями, пошёл прочь, решив, наверное, вернуться попозже. А мы так и не закончили этот кусок профиля. И вообще расхотелось работать. Вернулись в лагерь, а там – беда. Лежит бугаёвский работяга пластом, морда опухла, лоб вздулся, глаза начисто заплыли, дышит тяжело и весь красный как малина, с температурой, значит.

- Что с ним? – с тревогой спрашиваю Михаила.

- Шершень, - объясняет, - долбанул прямо в лоб, он и с копытков. – Не раз слышал, что такие чёрно-жёлтые пушистые пульки лошадей валят с ног.

- Что будем делать?

- А ничего, - утешает Сулла. – Если не загнётся, то оклемается. Чаем холодным надо поить, холодный компресс на лицо, какие-нибудь таблетки от температуры. Денька через три-четыре оживёт. – Ничего себе, думаю. Три-четыре дня простоя! Придётся опять забыть про магнитную съёмку и впрягаться в электроразведочную схему.

- Иваныч, - обращается фаталист, обрадовавшись простою. – Давай схожу, может, какого-никакого мяса добуду – больному питательный бульон нужен. – Чувствую, что мне тоже белок не помешает. От плохого настроения самое лучшее лекарство – хорошая мясная жратва. – Ладно, - разрешаю, - иди. – Подгонять Стёпу не надо. И Бугаёв с Сашкой тут как тут.

- Сходим на речку, а ты побудь с болящим. – Куда денешься, если ни на что больше не способный. У Кравчука около палаток горы проб, а мы никак не наладимся. Половину июля прохайдакали зря. Сижу, пригорюнившись, наблюдаю, как здоровенный махаон с жёлтыми размашистыми крыльями, украшенными чёрно-коричневыми узорами, складывает и раскладывает шикарные махала, сушит, значит, готовясь в полёт, и посветлело на душе от этого красавца, даже хрип несчастного больного не мешает бабочкиному настроению. Но в суетной жизни никогда не бывает долго хорошо, белые полосы уже чёрных, и за одной напастью всегда следует другая. И точно: гляжу, идут к лагерю целых две, согнувшись в три погибели под рюкзаками и спальными мешками. Какой дьявол несёт!

Подходят. Алевтина сбрасывает груз, с облегчением улыбается, ей не привыкать горбиться под вьюком.

- Привет, - говорит, утирая пот. И откуда он из неё, худущей, высочился? А Сарнячка стонет и ни гу-гу, так умаялась, что и слова выдавить не может. Однако тут я крупно ошибся.

- Чего, - рычит, - стоишь столбом? Сними. – И чего орёт, спрашивается? Что я, сам не в курсе, что дамам помогать надо? Не сразу, но догадаюсь. Развьючиваю нежное создание.

- Чем обязаны приятному визиту? – спрашиваю, иронически улыбаясь. Опытная дама сама берёт чайник, наливает в мою кружку, отхлёбывает, не торопясь ответить. Наконец, нахлебавшись, удовлетворяет моё любопытство:

- Говорят, вы здесь месторождение нашли? Весь район взбаламутили.

Все расселись на чурбаковые кресла, дамы слегка оправили энцефалитные наряды, и потекла светская беседа.

- Не мы, - уточняю, не желая примазываться к чужой славе, - а Леонид Захарьевич, не выходя из кабинета. – Алевтина радуется за начальника, а Сарнячка продолжает кукситься, как будто ей не нравятся ни место, ни общество. – Один профессиональный взгляд на геофизические аномалии, - не уставая хвалю мыслителя, - и месторождение в кармане, - вот это точно подметил: одного кармана хватит. – Гордитесь таким руководителем.

- Я и так, - соглашается гордиться Алевтина. – Буду по его мудрому указанию делать детальную геологическую основу для прогнозной карты. – С одной дамой всё понятно.

- Одна? – сомневаюсь в её силёнках.

- Не привыкать, - отчаянно бросает упрёк всем Коганам, - справлюсь. Собственно, здесь особо и делать нечего – сплошь туфы. – Она права: и месторождение здесь, и вмещающие породы – сплошь туфта.