Кто ищет, тот всегда найдёт. Роман

Чтобы разместить дорогих гостей, пришлось освободить четырёхместный склад, распределив имущество по палаткам. Я даже не пожалел валяющейся без дела разодранной и связанной проводом раскладушки, от которой Алевтина решительно отказалась в пользу молодой подруги с нежной кожей, а сама принялась ладить топчан. Я, конечно, помог, но прежде, высунув от усердия язык, написал на листе бумаги крупным красивым шрифтом вкривь и вкось: «Тематическое отделение здешнего отряда» и вывесил над входом. Но старания мои пошли прахом, потому что Сарнячка с остервенением сорвала вывеску, смяла и бросила в костёр.

- Идиот! – поблагодарила в свойственной ей манере, на том и закончилась наша ознакомительная встреча, тем более вернулись рыбаки с богатым уловом, а в сумерки – охотник с богатой добычей – связкой рябцов, которая и не снилась Колокольчику.

Бывают люди, которые несут другим радость и счастье – я из числа этих. А бывают такие, что за ними волочится шлейф бед. Сарнячка – из тех. Иначе чем объяснить, что с её появлением начался обложной дождь?

Ночью проснулся от настойчивого туканья по крыше палатки сначала редкого, но тяжёлого, потом полегче, но частого, пока всё не слилось в шум дождя. Здешние дожди начинаются тихо, спокойно, без предупреждения и льют, не переставая, по нескольку суток. Вторая половина июля и август – самое время для них, и божья канцелярия, в отличие от человеческих, никогда не изменяет и не пропускает сроков. Коган, когда настропалял меня на ударный труд, или намеренно забыл об этом, или понадеялся на удачу. Не вышло. Мелкий частый дождь, а порой просто морось сдерживали наш трудовой порыв ровнёхонько три дня и на одну полночь больше, пока низко стелющиеся тучи не выжались и не уползли за дальние сопки, цепляясь по пути за островерхие пики деревьев.

Долгий дождь в тайге выматывает бездельем не только душу, но и силы почище любых маршрутов. Надоедает всё: и спячка, и валянье, и жратва, и беспрерывный чай, и перечитанные по нескольку раз книги, и хорошие люди, и даже карты. Все ходили с опухшими и обвисшими багрово-лиловыми носами и ушами, отбитыми потрёпанной колодой, и даже носики дам слегка пострадали. Надо набраться терпения. Настоящий таёжник никогда не жалуется на природу, никогда не причитает и не клеймит вся и всех, он просто терпит, терпит и ждёт, чего нам не велел дяденька Мичурин, который всё делал вопреки ей, но объегорить так и не сумел. Таёжник должен уметь ждать и терпеть.

Но однажды уже под утро я проснулся от невероятной тишины. Встал, не поленился, выглянул из палатки – ба! Сколько звёзд-то на промытом небе! Я и забыл, как они выглядят. Ни одной не пропало! Радость неимоверная. Но преждевременная. Целую неделю работали, но не в полную силу, а поочерёдно с дождями, и мной всё чаще овладевало разумное желание избавиться от Сарнячки. Но как? Кто чего-то очень хочет… да, но ждать долго не хотелось. Помог случай, который всегда на стороне хороших людей.

Началось нашествие чёрных жуков. Огромные усачи, сантиметров по пять-семь, жёсткие и колючие, устрашали одним своим видом, а если попадали на открытое тело – избави бог, на лицо! – то ползли, вонзаясь когтями в кожу, и отдирались с болью. Приятные насекомые завели привычку к ночи заползать в тёплые палатки и медленно лезли по опорам вверх, обсуждая на ходу ситуацию с помощью усатых антенн, и скапливались на верхней перекладине. Некоторые, стремясь спрямить путь, ползли по потолочному полотнищу и, не удержавшись, шмякались прямиком на спальники. Лучшее укрытие – спрятаться по-страусиному с головой в спальном мешке и спокойно дрыхнуть, если не приснится что-нибудь пострашнее, вроде Сарнячки. Алевтина, знакомая с экзотической фауной, так и делала, а Сарнячка нервничала, и из складской палатки то и дело слышались ночью истошные вопли и яростное стуканье ладонями по мешку. В конце концов, там стали оставлять свечу на ночь, приманивая любопытных усачей в ещё больших количествах. Сарнячка ночами сидела на ватнике с задранными ногами и прутиком сбивала непрошеных визитёров, а они с упорством лезли и лезли, лишая ценного работника восстановительного сна. Сердце у меня не камень, советую, как избавиться от напасти:

- Видишь, - объясняю, - они стремятся вверх, к звёздам? Вырежь, - советую, - дырку в палатке над головой, и пусть вылазят и ползут дальше. – А сам смекаю: какой-никакой, а пятый-десятый жучок обязательно не удержится и свалится на осунувшееся личико, переполнит чашу страдания, и рванёт бедолага домой, освободив нас от тёмных чар. Ей почему-то эффективное предложение не понравилось.

- В твоей башке, - рычит, - надо дырку проделать, - и разговаривать по-дружески не хочет, делай после этого добро людям. Ходит днями как чумная, все жалеют, правда, на словах – так себе недорого. Вызвалась даже помогать Алевтине, чтобы не оставаться днём с усачами. Крепится, как может, но чувствуется, что чуть-чуток не хватает, чтобы сломаться. И этот чуток случился.