Кто ищет, тот всегда найдёт. Роман

- А зачем? – удивляется он. – Мне она нравится. Знаешь, кто?

- Откуда мне знать? Ты у меня не консультировался, - отвечаю с обидой.

- Дочь председателя райисполкома.

Я аж присвистнул: ну и ловкач парень! Неизвестно ещё, кто кого запутал.

- Скоро? – вздыхаю с огорчением: опять буду один, да и где найдёшь здесь приличного кулинара с клубничным вареньем.

- На май, - радует, лыбясь. – Квартиру должны получить. Она – фельдшер детсада, очень нужный специалист для района, ей вне очереди дадут.

Слушаю и думаю: не таким уж простачком оказался простофиля Володька, лихо обошёл меня на повороте.

Неожиданно, нос к носу, столкнулся у входа в булочную с Марьей.

- Ты почему, - выговариваю сердито, - не в институте?

- Я не учусь больше, - отвечает тихо, глядя в сторону. Потом взглядывает затуманенным взором, ища поддержки, и объясняет почему: - У него много работы, и по ночам, он очень устаёт, ему уход нужен, домашний уют… - Работёнка, думаю про себя, конечно, у него нервная. А она вдруг взрывается: - И не убивал он твоего профессора, он сам мне сказал, его дружки убили, такие же враги народа. Всем им не миновать возмездия, - хлипким металлом прозвучали в девчачьих устах заученные слова Марата. Меня аж всего скрючило от этих гнусных слов.

- Бывай, - говорю, - Марья, - повернулся и ушёл без хлеба как облитый помоями. Иду и думаю: до чего человеческая жизнь длинная – успеваешь наделать массу ошибок, и до чего она короткая – не успеваешь исправить и малую толику.

К середине марта проект общими согласованными усилиями закончили, и я смог записать себе в творческую карьеру ещё один жирный плюс. В экспедиции защитили на «ять», другого и быть не могло, когда в обосновании веско звучит решение НТС под председательством замминистра. Можно было надеяться и на такой же успех в Управлении.

Так и случилось. Собственно, и вопросов-то было больше по новому месторождению, к открытию которого, как всем было известно, я имел некоторое отношение, чем по проекту. Оформление заняло пару дней, и вот я в последний полдень перед возвращением в родные пенаты стою в вестибюле Военно-Морского госпиталя и спрашиваю у дежурной, как мне срочно увидеть знаменитых хирургов Жуковых.

 - Тебе зачем? – спрашивает пожилая боцманша в морском кителе и колпаке-бескозырке.

- Я, - отвечаю важно, - ихний опытный экспонат: они от меня что-нибудь отрежут, а что-нибудь пришьют и отпускают на волю, чтобы посмотреть – выживу или нет. Сегодня как раз день подведения итогов.

Она, склонив голову набок, чуть исподлобья посмотрела на тощий, почти весь вырезанный экспонат, и пожалела по-женски:

- Не то они тебе вырезали.

- А вы, - спрашиваю вежливо, - что имеете в виду?

- Я бы, - не задерживается с ответом суровая справка, набирая номер внутреннего телефона и прижимая трубку к уху, - отрезала и то, и то, чтоб не базарил. – И в трубку: - Позовите кого-нибудь из Жуковых.

- Спасибо, - благодарю, - за вашу доброту. Только знаете что, - она отняла молчащую трубку, чтобы услышать меня, - я боюсь, как бы они потом не перепутали местами, пришивая обратно.

Она даже рот раззявила, представив, как это будет, и захохотала, довольная, но тут же смолкла, отвечая ожившей трубке:

- Вас тут спрашивают, - и добавила веско, явно в пользу понравившегося клиента: - Срочно, - прикрыла ладонью микрофон и спросила: - Ты – кто?

- Вася, - отвечаю.

Она чуть не прыснула в трубку и, давясь смехом, сообщает:

- Вась-Вася – а с той стороны провода слышу торопливый громкий голос Ангелины Владимировны. Вахтёрша вдруг присмирела, отвечает по-военному: - Есть! – и мне: - Приказано ждать… экспонат, - и, не удержавшись, засмеялась, вспомнив, наверное, о перепутанной пересадке. – Сядь там, - показывает на стул против амбразуры, чтобы я был под верным прицелом.

Минут через пятнадцать приходит Ангелина, подурневшая, с пузом.

- Василий! – радуется. – Как хорошо, что ты пришёл! Худой-то какой! – Ещё бы, думаю, я ведь не в положении, как она. – На, тебе, - торопится, - ключ и иди к нам, - объясняет как и куда идти, - а мы придём после шести. Всё! – не ждёт возражений. – Мне надо бежать, - и уходит плавной неторопливой походкой, бережа потомство.

- Что, - ухмыляется боцманша, - не стала вырезать и менять? – смеётся. – Приходи ещё, я тебе сама кое-что отчекрыжу. – И почему это все лекари только и думают о том, как бы что-нибудь вырезать, а не вылечить? Наверное, возиться с нашим братом неохота.