Кто ищет, тот всегда найдёт. Роман

          Она подозрительно посмотрела на пацана, по-женски интуитивно почуяв неискренность, но продолжала:

          - Для второго типа характерны вмещающие вулканиты кислого состава и грубое переслаивание песчаников и алевролитов, а также малые вертикальные трубки пирокластов и лав кислого состава, разнообразные дайки и мощные зоны пересечения разнообразных трещин, развитые как в осадочном фундаменте, так и в перекрывающих вулканитах. К зонам приурочены, как правило, мощные и широкие ореолы интенсивной колчеданной минерализации. Для выявления таких месторождений важно закартировать зоны повышенной трещиноватости, зоны колчеданной минерализации, малые вулканические и интрузивные тела и границы раздела вулканитов и осадков. Что можно сделать с помощью геофизических методов?

          - Всё! – отрубил я, не задумываясь. Да и правда: чего жмотиться? Всё равно при неудаче с нищего ничего не возьмёшь.

          - И можно установить элементы залегания?

          - Абсолютно точно.

          - Учтите, что дайки и трещины маломощные.

          - Не имеет значения, - вспомнил я траперовскую науку составления проектов, - мы установим такую детальность наблюдений, что и иголка не скроется.

          Последнего лучше бы не говорил, а то сразу по-мужски почувствовал, что перестаёт мне верить. И напрасно! Траппер с Коганом такого никогда не пообещают.

          - Знаете, - опять продолжает, но уже насторожённо, - одной из насущных задач геологии является установление источника оруденения. Одни относят к нему глубинные интрузивы гранитоидного состава, другие – подкоровые глубинные рудно-магматические потоки, третьи – промежуточные вулкано-плутонические ядра при их дифференциации… - четвёртые, мысленно продолжаю я, божью волю, - …но мне лично, - слышу, - больше импонирует первая гипотеза. Не поможет ли геофизика в разрешении спора?

          Тема мне оказалась до боли знакомой. Ещё на 4-м курсе мой курсовой завернули на том надуманном основании, что предлагаемое мной использование гравиразведки для поисков и картирования интрузий в горных районах невозможно из-за больших поправок за рельеф, превышающих в несколько раз аномалии от искомых объектов. И вот, наконец, я могу взять реванш.

          - Поможет, - отвечаю непреклонно. – Для этого существует гравиразведка.

          - Но здесь её не применяют, - возражает информированная просительница. – Говорят, она технически неосуществима в здешних условиях, -  и это знает, а пристаёт.

          Я недовольно поёрзал на неудобном сидении от неудобного замечания, но не сдался, твёрдо убеждённый, что главное – авторитет, а не знания.

          - Всё когда-то было неосуществимо. Надо пробовать.

          И такая сила была в моих словах и в моей уверенности, что не только она, но я и сам себе поверил.

          Сдавшись, она спрашивает:

          - У вас есть бумага? – и я было подумал, что доконал, довёл до… - Я попытаюсь изобразить по памяти характерные разрезы и планы некоторых месторождений.

          С этим я согласен: видеть всегда понятнее и интереснее, чем слышать. Подаю листки, исчерченные с одной стороны кандидатской таблицей.

          - Ничего, что я с другой стороны испорчу?

          - Ничего, - соглашаюсь: всё равно выбрасывать.

          Целый час мы с ней, как единое целое, с упоением марали дефицитную бумагу, рисуя каждый своё: она – геологические разрезы и срезы, а я, напрягая затрамбованные бездумьем извилины, - предполагаемые аномалии, и было нам обоим, пыжащимся друг перед другом неудачникам, комфортно от коллективного творчества и не хотелось расставаться. Жалко, что у нас в палате не было свободной кровати. Наше увлекательное занятие прервали нарастающий шум в коридоре и бодрые призывы Ксюши:

          - На ужин!

          Алевтина с огорчением отложила густо изрисованную бумагу и исписанный и обгрызенный карандаш и вежливо поинтересовалась:

          - Что у вас на ужин?

          - Да так, - отвечаю скромно, - ничего особенного. Думаю, что будет бифштекс с жареной картошкой, зелёным горошком и половинкой солёного огурца, - смотрю, она крупно сглотнула подступившую слюну, - потом, вероятно, пудинг с изюмом или омлет с ветчиной и гренками, - по-моему, она сглатывала уже не слюну, а желудочный сок, - и на десерт – какой-нибудь сок с булочкой.

          Она заторопилась, побоявшись, наверное, что мне не достанется.

          - Приятного аппетита, - и поспешила на свой убогий ужин. – До свиданья. Выздоравливайте.

          В больничном пункте приёма калорийно-лечебной пищи у меня совсем пропал аппетит. Пришлось отказаться и от бифштекса, и от пудинга, и от какого-нибудь сока с булочкой и взять рисовую кашу, сваренную на водянистом сухом молоке, и мутный компот из сухофруктов, захваченных на складах Квантунской армии.

          - Ну, ты, Васёк, и бабник, - польстил Алёшка, дожёвывающий напару с дровосеком остатки сала и рыбы. – Третья за неделю подвалила.

          Стал усиленно считать и еле вспомнил, что была ещё мошкара в очках.

          - Присоединяйся, дожрём, пока живы, - приглашает шутник, спрыгнувший с лесов, конечно, не на ногу, а на голову. – Чаёк – свежак.