Кто ищет, тот всегда найдёт. Роман

          - Уверен, - подтвердил соблазнитель. – Наших в экспедиции все не любят.

          Я крепко задумался на полминутки и … отказался от заманчивого предложения.

          - Никуда я сам отсюда не двину! Не дождутся! Буду портить им кровь до тех пор, пока сами не вытурят. Мне терять нечего – сам-перст и полупустой чемодан впридачу.

          Во мне заговорило лучшее в моём характере – природная вредность. А с нею – и море по колено. Игорь тоже возрадовался моей решимости поднасолить Лёне с Борей.

          - Тогда давай подкрепимся, как следует перед противостоянием, - он вытащил из тумбочки ещё один объёмистый пакет.

          - Не-е, - решительно отказался я, вспомнив, что не хочу есть. – А что там?

          - Не знаю, - озадачил кормилец, подогрев любопытство. – Лена что-то напихала, велела обязательно тебя накормить. – Он чуток помолчал и выдал главное: - Ты ей, однако, ни с того, ни с сего понравился.

          Я, заядлый покоритель женских сердец, удовлетворённо ухмыльнулся, подсаживаясь к столу.

          - Ещё бы! Не чета тебе.

          - Ага, - обиделся Игорь, - инженер…

          - Это вывеска, - поспешил я исправиться, прикусив подлый язык, вечно высовывающийся без команды. – Главное, что за ней. Женщины хорошо в этом разбираются. Твоя Лена не обманулась, стоящего парня разглядела.

          - Да ладно тебе, - застеснялся стоящий избранник. Но меня, если понесёт, особенно, если без причины, трудно остановить.

          - Скоро будешь давать народу настоящие богатства недр. А я?.. – Пора по логике пустого трёпа и расплакаться. Себя не пожалеешь – никто не пожалеет. Что я даю народу? Никому не понятные и не нужные невесомые аномалии, в которых и сам ни бельмеса не петрю?

          - Ну, хватит! – прервал моё душераздирающее себяедение друг. – Что тут есть для поддержки штанов и настроения? – Он осторожно развернул промаслившийся пакет, обнажив пухленькие бифштексики, сдобненькие булочки, беленькие яички, красненькие яблочки и две бутылки «Жигулёвского». – Ого! – сказал я. – Ого! – повторил и он. – Надерёмся вусмерть! И гори всё прахом! – он осторожно подвинул бумажную скатерть-разобранку на середину стола, принёс с кухонного столика стаканы. – Давай, заглатывай и ни слова о проклятой прекрасной жизни.

          После такой убийственной жратвы противостоять кому-либо расхотелось. Революции делают голодные. Игорь вообще завалился на часок, пообещав отвалить к невесте на ночь, а я в благодушно-мрачном настроении поковылял на камеральную каторгу просить у затворника-надзирателя наказания. Он очень обрадовался, узнав, что Коган доверил мне обработку электропрофилирования по участку, и, заторопившись, сгрёб со стола полевые журналы и графики, сунул как дрова в мою свободную руку и, облегчённо улыбаясь, выпроводил за двери, пообещав помощь неоценимым деловым советом. Мне, тупарю, ничего не оставалось, как добавить пару книг с ихней полки и удалиться, облечённому доверием и макулатурой.

          Предмет, по которому мне предстояло достичь новых вершин, мы в институте, конечно, проходили, но я, как обычно, мимо. В памяти вертится что-то, оставшееся от ночных предэкзаменационных бдений, удачно спихнутых зачётов и вымученных экзаменов. Смутно помню какие-то нескончаемо длинные формулы, палеточные остроугольные кривые, питающие и приёмные электроды, танцующие относительно друг друга для разных установок наблюдения и ни фигушки, как и с чем всё это едят. Ничего, подбадриваю сам себя, нам не привыкать преодолевать непреодолимые препятствия, одолеем и эту скалу, даже если и придётся крепко стукнуться не коленом, а каким-нибудь другим, более ценным, местом. Из нас, которые приучились осваивать семестровые лекции за две-три ночи, ухватывая основное и не размениваясь на мелочи, получаются самые настоящие гении и таланты, а из тех, которые задалбливают всё подряд, высиживая знания задом и терпением, вырастают, в лучшем случае, занудные профессора и академики, не способные ни на какую практическую деятельность. Нас мало интересует карьера, мы не боимся принимать мгновенные решения, нас не пугают ошибки и отступления, мы не оглядываемся по сторонам и, тем более, назад. Только вперёд! С тем и прошёл к своему столу, который когда-нибудь будут с трепетом душевным показывать юным поколениям геофизиков как место рождения творческого гения, нашедшего месторождение, удостоенное Ленинской премии.

          И столько было заслуженной гордости в высоко поднятой голове и столько решимости в выпяченном, к сожалению, округлом подбородке, столько бодрости в стуке палки, что стало даже жалко женщин, тесно сгрудившихся над одним из столов и выпятивших кругом обширные зады, что не видят этого и не могут запечатлеть в памяти торжественное рождение таланта. Им по недоумию интереснее кроить и перекраивать новогоднее меню и платья и оформлять праздничную стенгазету с дежурными пожеланиями местным знаменитостям типа Когана и к^о. В прошлый номер я в знаменитости не попал, а в этом, если удостоюсь чести, то и без подсказки знаю, что от всего сердца пожелают в дополнение к ноге свихнуть шею.