Кто хоронит мертвецов

— Не могли бы вы сказать, оставался ли он дома весь вечер прошлого воскресенья? Или куда-то выходил?

Вопрос, казалось, не удивил её, хотя вдова отвела взгляд.

— Он выходил.

— Достаточно надолго, чтобы добраться до Лондона и обратно?

Она молча кивнула и принялась возиться с дорогой на вид серебряной чашей, стоявшей на буфете. Как и гостиная, столовая была небольшой, но изысканно обставленной, со шкафом, полным тонкого французского фарфора, и позолоченными канделябрами, с которых ниспадали каскады ограненного хрусталя. Некоторые предметы, несомненно, достались вдове в наследство от матери, жены каноника. Но не все.

— Вы не знаете, куда он ходил? — спросил Себастьян. — Или зачем?

— Нет.

Почему-то Девлин не мог заставить себя прямо спросить эту недавно овдовевшую женщину, имела ли она представление, что её муж был грабителем могил.

— Ваш муж когда-нибудь упоминал женщину по имени Присса Маллиган? Она владеет магазином подержанных вещей в Хаундсдиче.

— Нет, не припоминаю. Но Роуан знал, что я не интересуюсь… некоторыми вещами, которые он делал.

«Как удобно», — подумал Себастьян. Вслух же спросил:

— Как он выглядел, когда вернулся домой в воскресенье вечером?

— По правде говоря? Я никогда не видела его в таком состоянии.

— В каком же?

— Он был испуганным. Да, именно так, испуганным. На самом деле, даже в ужасе.

— Отчего же? Вы знаете?

— Нет, мне очень жаль. Он сказал, что не хочет об этом говорить, и пошел спать.

— У него с собой что-нибудь было, когда он вернулся?

— Нет. — Вопрос явно озадачил ее. — Что вы имеете в виду?

Себастьян только покачал головой.

— А как насчет прошлой ночи? Был ли он напуган, когда выводил собаку на прогулку?

— Нет, не думаю. Они занимались подготовкой похорон принцессы Августы, а муж всегда наслаждался королевскими мероприятиями в часовне.

— Вы можете вспомнить кого-нибудь, кто мог желать зла вашему супругу?

Её глаза расширились.

— Нет, но… Я думала… они сказали, что он просто упал в реку?

— Возможно. А может, и нет. Ваш муж никогда не рассказывал, что произошло в воскресенье вечером? С кем он собирается встретиться и зачем?

— Нет.

Себастьян изучал некрасивое лицо вдовы, изящный золотой медальон, примостившийся у нее на шее, прекрасное муслиновое платье, которое ее муж, несомненно, купил на деньги, вырученные от делишек с похитителями трупов или продажи безделушек, украденных у мертвых.

Она не была дурой. Девлин не сомневался, что супруга Тупа уже давно догадалась, откуда берутся дополнительные средства на прекрасный фарфор, модные платья, дорогие ковры на полу. Но просто приняла всё это как должное, номинально оставаясь в неведении относительно поступков, которые сделали возможной такую жизнь. И в первый раз Себастьян почувствовал почти жалость к Тупу, женившемуся на этой невзрачной, благородной, несчастной женщине, которая не испытывала к мужу ничего, кроме презрения, как бы он ни старался ей угодить.

Девлин недоумевал, почему вдова согласилась поговорить с ним, когда ей, в сущности, нечего было ему сказать. Затем увидел, как по ее лицу пробежала судорога, когда она перевела взгляд на закрытую дверь в гостиную. Женщины, которые пришли «утешить», жены и дочери каноников церкви Святого Георгия, все еще принадлежали к миру, из которого она была изгнана. И Себастьян не сомневался, что гостьи умело напоминали хозяйке о её незавидном положении. Он спросил:

— Куда вы теперь пойдёте? — Ведь этот дом отдадут новому причётнику церкви Святого Георгия, кем бы он ни был.

— У моей овдовевшей сестры есть коттедж в Итоне. Я буду жить с ней.

Из коридора, ведущего на кухню, выбежала жесткошёрстная серая собачка, и вдова нагнулась, чтобы подхватить её на руки.

— Примите мои соболезнования, — сказал Девлин и поклонился. — Если вспомните что-нибудь — любую мелочь, которая могла бы помочь разобраться в том, что случилось с вашим мужем, вы дадите мне знать?

— Да, конечно, — сказала вдова.

Но Себастьян знал, что она этого не сделает.

Для неё смерть Роуана Тупа означала лишь то, что теперь бедняжка всецело сама ответственна за свое существование в мире, который вовсе не был добр к не очень красивым, благородно воспитанным, обедневшим женщинам.

Глава 39

Вернувшись на Брук-Стрит, Себастьян застал на пороге своего дома сэра Генри Лавджоя.

— Сэр Генри, — приветствовал его Себастьян, передавая Тому поводья и спрыгивая с высокого сиденья экипажа. — Рад, что поймал вас. Пожалуйста, входите.

Он прошел в гостиную, распорядился подать чай для Лавджоя, налил себе бренди и рассказал магистрату о результатах своей поездки в Виндзор.

— Милостивые небеса, — воскликнул тот, выслушав обстоятельства смерти Тупа. — А вы не думаете, что причётник просто упал в реку и утонул?

— Это было бы поразительное совпадение. Но мы узнаем больше, когда его осмотрит Гибсон.

Лавджой некоторое время молча потягивал чай.

— Если это убийство, то почему убийца не отрезал Тупу голову, как сделал с остальными?

— Пока я не могу на это ответить. — Себастьян сжал бокал с бренди в ладони и подошел к огню. — Вы пришли ко мне с какой-то определенной целью?