Кто хоронит мертвецов

— Да. — Себастьян подошел к окну библиотеки, держа в руке стакан с бренди и глядя на грозу. — И если бы я прикончил этого ублюдка, Джейми Нокс был бы сейчас жив.

Зазубренная вспышка молнии осветила почти пустынную мокрую улицу и очертила силуэты темных крыш на фоне бурлящего подбрюшья грозовых туч над головой. Какой-то рабочий с трудом сложил инструменты в ручную тележку, прищурившись, посмотрел в небо, и молния озарила бледное, омытое дождем лицо, рассеченное повязкой на глазу. Затем вспышка погасла, оставив сцену почти в полной темноте, и Себастьян понял, что порывистый ветер, должно быть, задул большую часть масляных ламп на улице.

— Олифант должен был знать, что это не твой путь, — заметила Геро.

— По-моему, ты обо мне слишком хорошего мнения.

— Нет.

В коридоре послышались легкие шаги, и Геро повернулась к двери. Вошла Клэр с Саймоном на руках.

— Проснулся, малыш? — спросила мать с улыбкой. — И еще не кричишь?

Себастьян увидел, как жена взяла ребенка на руки, увидел ответную беззубую улыбку сынишки. И ощутил дрожь тревоги, когда до него внезапно дошло значение повязки на глазу рабочего.

— Геро, — воскликнул он, бросившись к ней.

Как раз в этот момент оконное стекло рядом с ним разлетелось вдребезги, и раскат грома смешался с треском винтовочного выстрела.

Глава 55

Абажур масляной лампы, стоявший на столе у двери, взорвался дождем стеклянных осколков.

— Ложись! — крикнул Себастьян, бросаясь к Геро и Саймону, и увидел, как любимая падает. — Геро! — Низко пригнувшись, он подхватил её на руки, провел по телу ладонями и почувствовал теплую липкую кровь. — Матерь божья, ты ранена. Куда? Саймон…

— С нами все в порядке, — сказала Геро, её глаза потемнели и расширились, а кричащее дитя прижалось к матери. — Это всего лишь порезы от осколков стекла.

Он посмотрел на француженку, съежившуюся за соседним стулом.

— Клэр?

Та испуганно глянула на него, но кивнула.

Себастьян выпрямился.

— Оставайтесь здесь.

— Девлин!

Крик Геро летел ему вслед, пока Себастьян несся через холл и распахивал входную дверь. Холодный, гонимый ветром дождь хлестнул по лицу и фалдам сюртука. Девлин сбежал по мокрым ступенькам крыльца. Пожилой рабочий толкал свою тележку по направлению к Бонд-стрит, пригнув голову, чтобы защититься от грозы, и колеса подпрыгивали на булыжниках мостовой. Затем он, должно быть, услышал торопливые шаги Себастьяна, потому что быстро оглянулся через плечо. Волосы мнимого старика были обильно посыпаны серым пеплом, странная кривая гримаса, которую он до этого изображал, исчезла, сделав лицо почти неузнаваемым.

— Флинн! — крикнул Себастьян.

Одноглазый сунул руку под пальто.

Себастьян боком нырнул за крыльцо дома рядом с ним, а Диггори Флинн сорвал с глаза повязку и вскинул длинноствольный пистолет. Выстрел срикошетил от железных перил рядом с головой Девлина, рассыпав искры в ночи.

— Сукин ты сын, — выругался Себастьян, снова поднимаясь на ноги.

Флинн кинул тележку и бросился бежать.

Себастьян рванул за ним.

Бывший разведчик был ниже ростом и старше, и Себастьян быстро его нагнал. Протянув левую руку, он схватил Флинна за правое плечо, развернул и врезал кулаком в лицо, чувствуя, как с хрустом ломаются кости и зубы.

— Ублюдок, — рявкнул Себастьян. — Ты мог убить мою жену и сына.

— Ты же увернулся!

Не ослабляя хватки на плече противника, Себастьян впечатал кулак в живот Флинна, а затем нанес ему сокрушительный хук правой под подбородок.

Голова Флинна откинулась назад, от удара его пальто вырвалось из рук Себастьяна. Мужчина оступился, споткнулся о бордюрный камень и тяжело рухнул на землю.

Себастьян вытащил из сапога нож и двинулся на противника.

— Так же, как ты убил моего брата.

— Брата? — Флинн неуклюже пополз назад, его лицо было перепачкано кровью. — Какого брата?

Он ударился плечом о перила дома и потянулся, чтобы ухватиться за них.

— Джейми Нокса, — сказал Себастьян, схватил Флинна за пальто, рывком поднял и прижал к стене дома.

— Но я…

Себастьян приставил лезвие ножа к его горлу.

Глаза Флинна расширились, он с трудом сглотнул, кровь текла по подбородку из разбитого носа и рта.

— Не убивай меня.

Себастьян покачал головой, его губы скривились в улыбке.

— Назови хоть одну вескую причину, почему я не должен этого делать.

Грудь Флинна дернулась от неровного, быстрого вдоха.

— Я могу сдать тебе Олифанта.

* * *

Французская увертюра к последней фортепианной сонате Гайдна гремела энергично и страстно, пока Себастьян пробирался через переполненные приёмные леди Фанингхем. Это был её второй музыкальный вечер в сезоне, и казалось, что весь модный Лондон пришел оценить талант последнего итальянского виртуоза. Наиболее внимательные слушатели сидели в позолоченных креслах, расставленных рядами перед фортепьяно. Но большинство гостей свободно перемещались небольшими группами, пили, ели и болтали.

Синклер, лорд Олифант, стоял возле одного из богато украшенных пилястров в гостиной, не сводя глаз с пианиста. Себастьян подошел сзади к своему бывшему полковнику и тихо сказал:

— Он готов засвидетельствовать, что вы заплатили ему за убийство Джейми Нокса.