Кто хоть раз хлебнул тюремной баланды

Господину Вилли Куфальту

Временный адрес:

Центральная тюрьма, камера 365.

По поручению господина Вернера Паузе мы имеем честь сообщить Вам, что господин Паузе получил Ваше письмо от 3.4., равно как и все предыдущие. Господин Паузе весьма сожалеет, что в настоящее время в его конторе нет вакантного места, которое он мог бы Вам предложить, но что даже в том случае, если бы такое место имелось, он вынужден был бы из соображений социальной морали предоставить его одному из множества безработных, не привлекавшихся к уголовной ответственности и терпящих в настоящее время большую нужду. Что касается Вашей просьбы о денежной помощи, то господин Паузе весьма сожалеет, что вынужден отказать Вам и в этом: по имеющимся в нашем распоряжении сведениям, за время заключения Вы заработали довольно значительную сумму, которая и защитит Вас от лишений в первое время после выхода на волю. Кроме того, господин Паузе настоятельно напоминает Вам о многочисленных благотворительных обществах, в задачи которых и входит заниматься судьбами таких людей, как Вы, и которые наверняка с радостью изъявят готовность Вам помочь.

Господин Паузе настоятельно просит Вас также впредь не писать ни ему, ни его жене, Вашей сестре, ни матери. Они еще не совсем оправились после пережитых в свое время волнений, и напоминание о них привело бы лишь к еще большей отчужденности. Однако господин Паузе посылает Вам пассажирской скоростью часть принадлежащих Вам вещей, остальное получите только в том случае, если в течение минимум одного года будете вести себя безупречно. Ключ от чемодана прилагается.

Заканчивая сообщение, выражаем Вам наше неизменное и полное уважение.

По поручению фирмы «Паузе и Маргольц»

Рейнхольд Штекенс.

Майский день по-прежнему излучает сияние, камера вся залита светом. Час прогулки. Со двора доносится шарканье ног.

— Держать дистанцию пять шагов! Держать дистанцию! — надрывается надзиратель. — Прекратить разговоры или подам рапорт!

Куфальт безучастно сидит с письмом в руке. Глаза его тупо уставились в одну точку.

7

Куфальт еще хорошо помнит, что случилось три-четыре года назад, когда Тильбург вышел на волю. В тюрьме он вел себя как все и ничем не выделялся из общей массы. И особо тяжкого преступления за ним не числилось, и срок отсидел обычный — не то два, не то три года. А что он за эти годы пережил и передумал, этого никто не знал. О таких вещах в тюрьме обычно не распространяются.

Так вот, этого Тильбурга в один прекрасный день выпустили. Но повел он себя после этого не так, как обычно ведут себя выпущенные на волю, — не напился и не провел первую ночь с девками, не стал метаться в поисках работы и комнаты, а прямиком махнул в Гамбург и купил себе револьвер.

Потом приехал обратно, послонялся возле тюрьмы и направился за город.

Когда он прошел по шоссе довольно большое расстояние и вышел на равнину, навстречу ему попался какой-то человек. Человек был ему незнаком, Тильбург его никогда в глаза не видел.

Тем не менее он вытащил револьвер и выстрелил в того. Попал в плечо, пуля раздробила кость, человек упал. Тильбург зашагал дальше.

Потом он встретил еще одного человека и в того тоже выстрелил, на этот раз попал в живот.