Кто не выжил, я не виноват

– Отвечала ему, правда, Вика. Знаешь, я об этом сейчас очень жалею. Он хороший парень, служил, мучился там, у себя на границе, а я его знать не знала. По-скотски себя вела.

– Ну да, почти как я. – Эдик усмехнулся. – Мы с тобой два сапога пара.

– Не сравнивай сапог с тапком.

– Как он, этот самый Родион, на дачах оказался?

– За нами поехал.

– И вокруг дома крутился?

– Если бы он там крутился, то обязательно набил бы тебе морду.

– Такой крутой? – осведомился Эдик.

– На троих таких, как ты, хватит.

– А в постели как?

– Да я уже и забыла, как оно было с тобой.

– А с ним?

– Не было с ним. Пока.

Тамара улыбнулась, вспомнив, как забрела к Родиону в спальню. Шла к себе, а свернула к нему, сама не поняла, как оказалась у него в комнате. Но если так вышло, значит, ее тянуло к нему. Даже с искушением пришлось бороться, фактически в рукопашную, в ближнем бою. Надо сказать, ей понравилось.

– Даже если замуж за меня выйдешь?

– Не выйду я за тебя замуж.

– Считай, что это предложение.

– Это не предложение, а одолжение.

– Да, но я серьезно.

– Я вычеркнула тебя из своей жизни. Это тоже серьезно.

– Из-за Родиона?

– Нет, из-за тебя.

– Ну да, я накосячил, нельзя было так с тобой. Но я же прошу прощения и точно никогда так больше не буду.

– Прощение принято, а предложение – нет.

Не верила Тамара этому субъекту. Он умел держаться на людях, для кого-то даже был примером того, как нужно себя вести. Но в его душе стоял целый сарай со скотиной. То свинья выскочит на волю, то баран. Позавчера вырвалось все стадо. Что-то не хотелось ей жить возле такого скотного двора, даже во дворце.

– Я же сказал, что исправлюсь.

– Исправляются в детском саду. Потом уже поздно.

– Отец за меня взялся. Дескать, больше никаких клубов и друзей. Только жена. Ты ему подходишь.

– Я?! Твоему отцу?!

– Он обо мне беспокоится. Но только не думай, что за меня все решает отец. Просто иногда мы сходимся во мнении. С тобой вот так получилось.

– Я должна запрыгать от радости?

– Ты должна выйти за меня замуж.

– Хорошо.

– Вот и умница.

– Хорошо, я не стану говорить следователю, что ты обменял меня на Татьяну.

– Я тебя не обменивал, – буркнул Эдик.

– Насчет Родиона не обещаю. Может, и не было его. Как и Ефима.

– Тогда кто Ефима ударил?

Тамара едко усмехнулась и с презрением глянула на Эдика. Ему нужно было избежать ответственности любой ценой, вот он и сделал ей предложение руки и сердца. Как только опасность сойдет на нет, он все забудет. Это произойдет потом. А она окажется круглой дурой, если сейчас пойдет у него на поводу.

Чем крепче и дольше постишься, тем приятней разговение. Так думал Родион, размазывая по стене штукатурку. Он вошел в ритм, нарастил темп, сейчас гнал поток без остановки и мог закончить к завтрашнему вечеру всю комнату. О Тамаре парень не забывал ни на секунду, но к ней не рвался, откладывал удовольствие на потом.

Но Тамара позвонила сама и попросила зайти. Он не смог ответить ей отказом, остановил частника, отдал ему последние деньги, но ждать себя не заставил.

– Что это у тебя? – спросила Тамара, открыв ему дверь.

Знакомый халат на ней, глубоко запахнутый, волосы распущены после фена, уже расчесаны, но еще не уложены. Косметики минимум, но ей больше и не нужно.

Она нежно коснулась его волос, пальцами сняла с них засохшую каплю цемента.

– Кровь рабочего процесса, – ответил Родион.

– Такая кровь, это хорошо. Ужинать будешь? – с какой-то грустной улыбкой спросила она.

– Да нет.

– «Нет» убираем, остается «да», – с улыбкой проговорила Тамара.

Похоже было на то, что она приготовилась к встрече с ним. Картошки с колбасой пожарила. Как-то он заикнулся о том, что это его самое любимое блюдо.

– А я у следователя вчера была, – сказала девушка, с застывшей полуулыбкой глядя на него.

– Из-за того случая?

– Только не подумай, что я заявление подала.

– Он подал?

– Почти.

– В больницу попал?

– В морг.

– Ты это серьезно? – Родиону вдруг захотелось прокашляться.

– Эдик его толкнул, он упал на голову.

– Эдик толкнул?

– Смещение и частичное разрушение шейного позвонка.

– Дело не в позвонке, а в артерии. – Родион немного разбирался в анатомии, чисто теоретически знал, как можно убить человека.

– Да, но умереть он мог и от кровоизлияния в мозг. – Тамара провела рукой по своей макушке.

Именно туда Родион и ударил дубиной.

– На меня хотят свалить? – спросил он.

– Я не хочу. Даже не стала бы про тебя говорить, но сказала Эдику еще до того, как узнала о смерти Ефима, заявила, что ты намного лучше его.

– Ну, не знаю, лучше или нет. Но я бы тебя не предал.

– А он меня предал. Теперь хочет, чтобы я про тебя рассказала.

– Что это я ударил?

– Следователь и без меня это знает. Я всего лишь подтвердила.

– И правильно сделала, – сказал Родион, совершенно уверенный в этом.

Он по себе знал, что следователю нужно говорить правду, иначе только хуже будет. В армии Родион имел дело с военной прокуратурой, хотел выгородить дружка-товарища, но следователю хватило одного разговора, чтобы узнать правду. Тот быстро вывернул Родиона наизнанку.