Кто не выжил, я не виноват

– Убегал? От вас?

– От себя. Я ему мозги вправил, и он побежал, – ответил Родион.

– От вас он убегал. Потому что вы на него напали.

– Вы хотите сделать меня крайним?

Нерестов усмехнулся, положил на стол карандаш, кашлянул в кулак, наклонил голову, открыл ящик стола, вынул оттуда футляр, достал из него бархотку для очков. Все это время он смотрел на Родиона так, как будто гвоздь в него вбивал кончиком взгляда.

– Вы так думаете потому, что чувствуете себя таковым, ощущаете свою вину, – проговорил следователь, протирая очки.

– Так, может, это я Сбитнева на голову уронил?

– Кто знает.

Нерестов надел очки и закрыл глаза, чтобы дерьмо из них не выплеснулось. Он категорически не хотел смотреть на Родиона.

– Вы хотите, чтобы я рассказал, как было дело? – спросил тот.

– Да, это было бы интересно, – ответил следователь.

– А сами сочинить не можете? Это отлично у вас получается. Вы мастер выгораживать богатых сынков.

– Хромов, не забывайтесь! – резко проговорил Нерестов.

– А то что? Арестуете?

– Для начала задержим.

– Нормально. Волжанского не задержали, а меня, стало быть, надо за решетку!

– Волжанский себя так не вел.

– А у вас тут за плохое поведение сажают?

Родион не боялся наседать на следователя. Он парень молодой, здоровый, не слабак. Угодит в КПЗ на пару деньков, ну и ладно, от него не убудет. А если дело заведут и в СИЗО отправят, то можно будет на Лубянку бумагу отправить. В конце концов, он в пограничных войсках служил, носитель государственных секретов.

– Никто никого не выгораживает, Хромов. В том числе и мы тебя. Если во всем этом есть твоя вина, то мы обязательно ее установим.

– А так вины никакой нет?

– Тебе когда-нибудь говорили, что молчание золото?

– Нет, не говорили, золото берегли, – сострил Родион.

– Так вот я тебе скажу и совет дам на будущее. Никогда не шути с законом. Да и кричать на него тоже не надо, – произнес Нерестов и поморщился.

– Я кричу?!

– А что ты сейчас сделал?

– Я тихо говорю.

– Кричать можно тихо. Итак, зачем ты выслеживал Сбитнева?

Это был явно провокационный вопрос. Похоже, следователь всерьез испытывал Родиона на прочность. Что ж, он должен показать характер. Для начала нужно взять себя в руки.

– Я не выслеживал Сбитнева, – монотонно, совершенно спокойно сказал парень.

– Что вы делали в садовом товариществе «Родник»?

– Я искал там гражданку Чаянову.

– Вы заходили на участок к Сбитневу?

– Понятия не имею, где он находится.

– Ладно, хорошо, – произнес следователь и в раздумье, машинально поднес к уху карандаш острым концом.

Родион распахнул глаза и наблюдал за тем, как отточенный грифель входил в ушную раковину. Так ведь и барабанную перепонку порвать недолго.

Он уже собирался предупредить Нерестова, но тот очнулся сам, отдернул руку, посмотрел на карандаш, перевел взгляд на Родиона и сказал:

– Вы пока свободны, молодой человек.

После этого следователь выписал парню пропуск, на прощание посоветовал ему прибрести мобильный телефон, чтобы быть с ним на связи. Пока что Нерестов мог вызвать Родиона через Тамару. Она знала, где его найти.

Возможно, сегодня ночью ей не надо будет ходить за ним далеко. Ему очень хотелось бы провести это время в ее постели. А то вдруг завтра Нерестов отправит его за решетку?

Бутылка в руке у покойника, повернутая не той стороной, отпечатки пальцев на перилах, несоответствие положения тел той версии, которую сочинил Эдик. Были и другие моменты. Следователь Нерестов не пропустил ни одного из них.

Эдик встретился с ним в городском парке, в пустующем летнем кафе. В их разговоре адвокат скорее был бы помехой, чем подспорьем, поэтому они обошлись без него.

– Я не требую от вас признания, Эдуард, – заявил Нерестов, задумчиво помешивая кофе стальной ложечкой. – Напротив, я хочу вам помочь.

Такой вот характер разговора Эдика ничуть не удивлял. Отец сделал все, чтобы следствие возглавил нужный ему человек.

– Да мне и признаваться не в чем, – сказал Эдик, тоже взялся за ложечку и стукнул по пустой чашечке.

Раздался звон, как будто раунд закончился. Он еще не победил в этой схватке с законом, но уже понял, что не потерпит поражения.

– Мотив у вас имелся. Факты играют против вас, – с чувством искреннего сожаления проговорил Нерестов.

Ради этого мотива, вернее сказать, его отсутствия, Эдик сделал Тамаре предложение. Он приехал к ней на работу, зашел в кабинет директора и как будто впервые увидел ее. В своем офисном костюме, с деловой прической она показалась ему просто неотразимой. Нет, Эдик, конечно, и раньше знал, что Тамара красивая, но тогда в ней было столько сексуальности! Она давала отпор своему директору, который просто не мог не позариться на нее. Тамара и от Ефима убегала, и этому жуку Мигайлову не хотела покориться. Красивая, строгая и неприступная. Именно такая жена и нужна была Эдику.

Тем более что отец всерьез вознамерился загнать его в ярмо семейной жизни и устроить на работу. Хватит, дескать, закончилось лето со стрекозлиными плясками.

Только вот Тамара послала к черту и самого Эдика. Кое-какую правду от следствия утаить отказалась, какого-то там Родиона сдала, но замуж идти не захотела.