Кто не выжил, я не виноват

– Ты его не знаешь, и он живет себе спокойно.

– А белые нитки?

– Белые нитки оставим для другого савана. Что-нибудь придумаем, – заявил Эдик.

– Наверное, с Родионом не получается? – Хотела бы Тамара, чтобы желаемое совпадало с действительностью.

– Получится, если взяться за все всерьез. А я взялся всерьез. За тебя! – сказал Эдик и резко посмотрел на нее.

Будь она сердечницей, от его взгляда у нее оторвался бы тромб, а так всего лишь ком застрял в горле. Тамара не смогла выдавить из себя ни слова. Да и смысла не было о чем-то с ним говорить. Если Эдик принял решение и закусил удила, то спорить с ним бесполезно. У его папочки большие возможности, он будет пользоваться ими на полную катушку. Еще Эдик был кровно заинтересован в козле отпущения. От него зависело, кого таковым назначат, Родиона или кого-то другого.

Глава 6

Весь день Родион пахал как проклятый, но свою работу до вечера закончил. Он принял душ, переоделся и в начале десятого, на ночь глядя, был у Тамары.

Дверь ему открыла Вика. Прическа у нее свежая, модный боб-каре, платье прямое, свободное, чтобы нулевой размер груди не бросался в глаза. Косметику она еще не смыла, не переоделась, видимо, только что вернулась с гулянки.

– Не запылился? – с язвительной ухмылкой спросила она.

От нее слегка пахло пивом и сигаретами. В таком возрасте это, пожалуй, нормально. Впрочем, Родион был далек от того, чтобы следить за нравственным обликом этой барышни. Если Тамара его уполномочит, тогда можно.

– Есть немного, – сказал Родион, приветствуя ее кивком.

– А Тамары нет! – Вика распахнула дверь, но стояла так, как будто собиралась ее закрыть перед самым его носом.

Родион не решился переступить порог.

– Где она? – осведомился он.

– На даче.

– Надолго?

– На неделю.

– А дача далеко, – в раздумье произнес Родион, вспомнив, о чем говорила Тамара.

Дача у них под Солнечногорском. Он имел весьма смутное представление о том, где это, но знал, что далеко.

– Не близко, – сказала Вика.

– А позвонить ей можно?

Следователь рекомендовал ему обзавестись мобильником, но у него с деньгами сейчас был полный швах. Завтра обещали аванс выплатить, но сегодня вся надежда на Вику. В квартире у них стационарный телефон, можно позвонить.

– Нельзя.

– Почему?

– Зоны приема нет, – не задумываясь ни на секунду, сказала Вика.

– Тамара говорила, что звонила родителям и…

– А чего ты стоишь как не родной? – Вика нахмурилась, с возмущением глянула на него. – Заходи!

– Да я-то зайду. – Родион зашел в квартиру.

– А чего ты мнешься? – спросила Вика.

Она смотрела на него в упор, с едкой насмешкой.

– Я не мнусь, – сказал он, закрывая за собой дверь.

– Между прочим, это я тебе письма писала, а не Тамара.

– Ну да.

– Ты со мной должен был спать, а не с ней, – заявила Вика, приподняла руки и замерла. Она как будто собиралась расстегнуть молнию на своем платье, но решила пока не делать этого.

– Я должен был?

Если Вика хотела его смутить, то ей это удалось. Родион понимал, что она дурачится, но все равно стушевался.

– А чем я хуже Тамары? – спросила младшая сестра.

– Ты не хуже. Просто ты другая.

– Не свисти! – Вика ехидно скривилась, резко повернулась к нему боком и повела за собой на кухню. – Чай будешь?

Родион кивнул. День выдался сегодня не очень жарким, а вечером тучи набежали, похолодало. Не сказать, что парень замерз, но согреться ему не помешало бы.

По пути на кухню он зашел в ванную.

– Руки мыл? – с усмешкой спросила Вика, когда Родион оказался рядом с ней.

– И что?

– А ужина нет. Я тебе не Тамара.

– Я же говорю, ты другая.

– Зато честная!

Вика включила чайник, открыла холодильник и достала оттуда большое блюдо, на котором были разложены бутерброды с колбасой.

– Могла бы сказать, что сама настрогала. Но это Тамара сделала. Когда уезжала. Будешь?

– Да, можно.

– А ты сам-то почему что-нибудь к столу не купил, пришел с пустыми руками? – осведомилась Вика и коварно усмехнулась.

– У меня денег нет. Завтра аванс получу.

– Вот и хорошо. Завтра в магазин заскочишь. Будем жить большой дружной семьей. Ты да я, да мы с тобой.

– Ты да я?

– Ты же завтра придешь? – спросила Вика и принялась за бутерброд.

Родион качнул головой. Это значило скорее нет, чем да.

– Аванс зажать хочешь, да? – Вика обличительно посмотрела на него.

– Вовсе нет.

– Хочешь! Завтра как штык! Или тебе угодно, чтобы я с голоду померла?

– Не хочу.

– Писем больше не пишешь, не кормишь. Что с тобой случилось, Хромов? – Вика похлопала по раскрытой ладони воображаемой учительской указкой и взыскательно посмотрела на Родиона.

– Я влюбился.

– В меня?

– В твою сестру.

– Это плохо. Ты будешь наказан за это. Ну и чего столбом стоишь, не видишь, чайник закипел?

Бутерброды они ели холодными, но с горячим чаем, который пришлось заваривать Родиону.

– Стало быть, на неделю Тамара уехала? – спросил он, отхлебнув из чашки.

– От тебя, – пробурчала Вика с набитым ртом.

– От меня.

– Эдик человека убил, а тебя крайним хочет сделать.

– Меня?! Крайним?! – Родион немного ошалел от столь резкого перехода.

– У него папа – миллионер. С талонами на питание, – сказала Вика и стала заталкивать в рот очередной бутерброд.