Кто подставил кролика Роджера

С этими словами он вытащил из кармана моего полупальто увеличительное стекло. Откуда оно там взялось, этого я, похоже, никогда не узнаю. Кролик прошел в гостиную, а я следовал за ним по пятам. Впрочем, чтобы понять, что здесь произошло, никакого увеличительного стекла не требовалось.

Я с трудом узнал эту комнату. Диванные и кресельные подушки были распороты. Картины сняты со стен. Ящики из стола свалены на ковер посередине комнаты.

Осмотрев остальные помещения, мы нашли их в таком же беспорядке. Наконец мы добрались до спальни Роджера.

– Полиция не слишком аккуратна, когда дело доходит до обыска, да? – Роджер поднял с пола какое-то нижнее белье и положил его в ящик, но дно ящика оказалось выбито, и нижнее белье снова упало на пол.

– Полицейские тут ни при чем, – ответил я.

– Тогда кто? – спросил Роджер. – И зачем?

– Когда у нас будут ответы на эти вопросы, дело можно считать раскрытым.

– Ну не знаю, не знаю, – возразил Роджер. – Сигнализация выключена, и в дом мог вломиться обычный мошенник и ограбить его. Последнее время я сталкивался с несколькими попытками взлома, – в основном пробовали открыть окно, но каждый раз сигнализация срабатывала и отпугивала грабителя. Может, на этот раз кому-то удалось пробраться.

– Нет, искали что-то очень конкретное. – Я поворошил разбросанное содержимое шкатулки для драгоценностей. Их было не так уж и много, этих драгоценностей, но те, что валялись на полу, баксов за 50–60 ушли бы. Ни один вор не оставил бы после себя драгоценности. – Ты прятал что-нибудь в доме? Что угодно, о чем не рассказывал мне?

Кролик прыгал по спальне туда-сюда, подбирая с пола свои вещи.

Он набрал их целую охапку, прежде чем сообразил, что из-за поломанных ящиков их некуда положить. Поэтому он принялся аккуратно складывать их вдоль стены.

– Да не было у меня ничего такого, – ответил кролик, – спрятанного. Ничего, на что можно было бы позариться.

– А как насчет твоего контракта с ДеГризи? Где ты его хранишь?

– В банке, в своей ячейке.

– А свидетельство о вашем с Джессикой браке?

– Там же.

– Акции, облигации?

– У меня их нет.

– Деньги?

– В носке. Под матрасом.

Исчезновение носка упростило бы дело, но нам не повезло. Матрас был разодран в клочья, так что наружу торчали все пружины, но носок, вместе с деньгами, лежал на прежнем месте.

– А по-вашему, что могли искать? – спросил Роджер.

– Давай так, – ответил я, – пройдемся по дому комната за комнатой. Попробуй вспомнить, что находилось в каждой из них. Посмотри, не пропало ли чего.

Мы начали с его спальни, а закончили в кухне.

– Ну как? – поинтересовался я.

– Ничего важного, – доложил Роджер. – Только мой чайник.

– Твой… что?

– Мой заварочный чайник.

Я был склонен предположить пропажу предмета из чистого серебра или там картины. Но я не учел, что имею дело с мультяшкой.

– Антикварный? Он представлял собой какую-то ценность?

– Насколько мне известно, нет.

– Откуда он у тебя?

Роджер застенчиво переминался с лапы на лапу, что выглядело неожиданно и странно.

– Со съемочной площадки. Этот чайник использовался в сцене чаепития в прошлогоднем ремейке «Алисы в Стране чудес». У меня там была небольшая роль. По окончании съемок мне очень захотелось взять себе что-нибудь на память, вот я и стащил этот чайник. Но это был всего лишь обычный дешевый чайник, похожий на множество других из «Стоп-цены».

– И именно оттуда этот чайник попал на съемочную площадку? За пять шиллингов и десять центов?

– Ну, этот, может, и не оттуда. Насколько я помню, реквизитор купил его за пятьдесят центов в магазинчике местного старьевщика.

– Из чего он был сделан?

– Не знаю. Из железа, наверное. Он был покрыт серым лаком и довольно много весил. Фунта два, наверное, не меньше. Боже, какой отличный чай получался в нем! Но это, пожалуй, всё, на что он годился. И уж, конечно, никакой ценности не представлял.

– Может, ты просто чего-то не знаешь о нем. На самом деле он мог оказаться очень ценным, если бы эти два фунта были чистым золотом.

– Два фунта чистого золота, – сказал кролик. – За мою жизнь. – Он взвесил пару словесных шариков, по одному в лапе, но они были просто несопоставимы. Тот, в котором заключалась его жизнь, перевешивал другой шарик более чем наполовину. Роджер выпрямился и повернулся ко мне: – Покажите мне, пожалуйста, м-м-место преступления.

Я указал через кухонную дверь на лестницу:

– Ты стоял там. Тот, кто стрелял в тебя, находился здесь, в кухне. Вот отверстие в стене, куда попала пуля. Ты пробормотал последние слова и, не договорив, упал на перила. Там я и нашел тебя.

– Понятно, – сказал Роджер. Он поднялся по лестнице и сунул палец в пулевое отверстие. Затем взглянул на перила. Я заметил несколько темно-коричневых пятен у их основания. Засохшая кровь. Кровь Роджера. Я постарался отвлечь его от этого зрелища.

– Эй! – окликнул я его. – Мы здесь закончили. Пойдем-ка отсюда.

Роджер кивнул, но не сдвинулся с места, продолжая смотреть на перила.

– Послушай, – сказал я, – если мы хотим, чтобы дело было закрыто, надо продолжить раскрывать его. У меня есть для тебя важные задания. Как для помощника детектива.